Доктор тратит несколько минут, чтобы ответить на мои вопросы, и распечатывает снимок, который вручает Гаррету. Хотя беременность на первых месяцах и смотреть особо не на что. Он без слов забирает снимок. Все еще кипя от злости, я полагаю.

Как только она уходит, я быстро привожу себя в порядок. Затем, одеваясь, наконец собираюсь с духом задать Гаррету вопрос, который висит между нами в напряженной атмосфере.

– Что ты об этом думаешь?

Глава десять

Глава десять

Гаррет

Ханна, стоя спиной ко мне, натягивает легинсы, тогда как я пялюсь на черно-белый снимок в своих руках. Мой ребенок. Внутри нее. Растет. Понятия не имею, кто он или что ждет его тут. Просто маленькая липкая штучка, которая навсегда изменит наши жизни.

– Что ты об этом думаешь? – повторяет она, поворачиваясь взглянуть на меня. Ее зеленые глаза выглядят уставшими.

Голова у меня кружится. Как, черт возьми, я могу сохранить этого ребенка? Кто в здравом уме доверил бы мне живое существо, полностью зависящее от меня физически? Не говоря уже о том, что я могу сломать ему жизнь.

– Ладно, полагаю, я скажу первой.

Пока мой разум мечется в тысяче направлений, голос Ханны то появляется, то исчезает. Я смутно слышу, как она говорит что-то о моем отъезде на время сезона.

– Я не в восторге остаться дома в полном одиночестве и растить ребенка сама.

Все вдруг ускоряется. Часы громко тикают, свидетельствуя о том, как велика наша новая реальность. Ребенок. Наш ребенок. Как людям вообще разрешают заводить детей? Черт возьми, я провалил письменную часть своего первого экзамена на права.

– Это пугает, – говорит она. – Я не уверена, что готова справиться с этим, понимаешь? Это слишком тяжело. Особенно без поддержки семьи…

Я начинаю производить умственные расчеты. Думаю о предсезонье и визитах к врачу. О выездных играх. Ребенок появится в разгар подготовки к плей-оффу. Когда внутри у меня начинает бурлить паника, я жалею, что у меня не было нормальной семьи, которая могла бы подсказать, как мне со всем этим справляться. Кого-то, кто научил бы меня.

– Ладно, очевидно, я разговариваю сама с собой. Идем.

Я резко вскидываю голову, возвращаясь в реальность. Ханна стоит в дверях со своей сумочкой. Я все еще обескураженно сжимаю в руке фото. Ханна расстроена из-за меня, и теперь я чувствую себя полным придурком из-за того, что поругался с ней по дороге сюда. Я просто не знаю, как осмыслить все это разом, и немного выгорел, если честно.

– Извини. Я просто… – Я замолкаю.

– Идем, – повторяет она, отворачиваясь.