— Не переживай за мои годики, — двигаясь как можно медленней, скользил по округлому бедру, то спускаясь к его внутренней стороне, то вновь поднимая руку к острой коленке. Кролик все ощутимей прижималась своей крохотной попкой, сжимая обеими руками мою руку. Острые коготки впивались в кожу каждый раз, когда мои пальцы соскальзывали к бедру. — Не забивай свою хорошенькую головку ненужными проблемами…

— А есть проблемы нужные? — крохотные кулачки сжались до белизны костяшек. Яна отпустила мою руку и обрушила всю волну своего напряжения на подушку. Выдернула ее и прижала к груди, смяв своими ладошками. Она крутила головой, разбрасывая длинные локоны по светлой простыне. Одеяло съехало, открыв всю красоту тела. Тонкие руки прижимали подушку к груди, то ли пытаясь прикрыться, то ли как оружие для сдерживания возбуждения, бьющего через край. Пробежался пальцами по длинной шее, накрутив выбившийся локон на палец. Чуть потянул, заставив повернуть лицо.

— Есть, Кролик… Ты моя проблема. Прямо до основания черепа проблема, до костного мозга. И нужная, очень нужная! — не хотел, да и не мог больше сдерживаться. Пробежался по ребрам, положив руку на упругую попку. Подушечками пальцев ощутил бугорок длинного, чуть изогнутого шрама, рубец которого был светлее, чем тон кожи. Рваная линия пересекала всю ягодицу, разделяя надвое. Как «до» и «после» …

Руки понимали, что они делают, а мозг растекся от приятного осознания обладания всем: каждым вздохом, взглядом, стоном. Спустил левую руку, сжав грудь в ладони. Тяжелое дыхание на выдохе превращалось в подобие глухого рыка. Все это принадлежало только мне, привыкшему не обладать тем, чем никогда не захочется делиться. А ею я никогда не буду готов делиться. Никогда… Впервые за долгие годы. Впервые.

— Мне нравится быть твоей проблемой, — Янка резко перевернулась на спину, обвив руками меня за шею. Тонкие пальцы зарылись в волосы, чуть впиваясь ногтями в кожу. — Когда у человека есть проблема, он постоянно думает о ней. Каждую минуту, секунду! А я хочу всегда находиться на первой странице твоих дел. Хочу, чтобы около моего имени стоял, как минимум, миллион восклицательных знаков. Хочу поселиться в твоей голове. Надолго! Нет, навсегда!

— Какие нелепые мысли закрадываются в твою головку по утрам! — подхватил ее под колени, разведя ноги в стороны. Янка закусила губу и в одно мгновение покраснела. Она откинулась, подняв глаза к потолку. — Глаза, Янина Викторовна… Никогда не отводи свой взгляд!

Как только синева глаз окутала меня тягучей нежностью, почувствовал облегчение. Какая-то странная мысль пролетела в голове со скоростью света, но в данный момент не мог думать. Мог только смотреть, наслаждаясь податливостью изящного тела. Одним толчком вошел в нее, наслаждаясь каждой эмоцией, вбирая каждый вскрик, впитывая каждый стон, сотрясаясь от всхлипов, заглушаемых прикрытым ртом. Янка отбросила подушку, нервное движение было переполнено смущением, неуверенностью. Чуть помедлив, она закинула руки вверх, открывая всю себя. Для меня…