Внезапно раздается звонок в дверь, и от испуга и удивления мы валимся на пол.

– Черт! – выдыхает Финн. – Обед.

Он вскакивает, и я завидую этому легкому, автоматическому движению. Впопыхах он натягивает на себя вместо собственной толстовки мою, и она оказывается ему слегка маловата. Я продолжаю наблюдать за тем, как Финн запрыгивает в свои трусы.

– Не забудь… чаевые! – кричу я ему вслед.

Из его груди вырывается нервный смешок.

– Из твоих уст сейчас это звучит особенно двусмысленно, – поясняет он.

Через несколько минут Финн возвращается с огромным бумажным пакетом и смотрит на меня почти застенчиво.

– Проголодалась?

– Просто умираю от голода, – признаюсь я.

Я наблюдаю за тем, как Финн ставит еду на стол, достает антисептик, бумажные полотенца и начинает методически протирать каждый контейнер.

– Что за… – недоумеваю я. – Зачем ты это делаешь?

Финн поворачивается ко мне и смотрит с недоумением:

– А, точно! Ты ведь не в курсе. Меры предосторожности. Кстати, вынимать письма из почтового ящика следует в перчатках, а вскрывать их рекомендуют лишь на второй день, просто чтобы убедиться…

– Чтобы убедиться в чем?

– Что на них нет вируса.

Финн вновь энергично моет руки, я же поднимаюсь с пола и подхожу к нему.

– Ты знаешь, на чем точно нет вируса? – спрашиваю я и поворачиваю к себе его голову.

Еда остывает на столе, а мы вновь сплетаемся на диване. Высвободившись наконец из объятий Финна и открыв глаза, я обнаруживаю, что он пристально наблюдает за мной. Финн убирает волосы с моего лица и тихо шепчет:

– В тебе что-то изменилось.

– Я рада, что вернулась домой, – тихо отвечаю я.