— Отчислили? — Настена перепугалась.

— Пока не знаю. Результат пришлют позже. Но, скорее всего, да.

— Ну, знаешь… Я надеюсь, Губкин опять за тебя заступится.

Карина молча пожала плечами и взглянула в открытое небо. Зимнее солнце висело низко, но светило ярко. Его отражения на снегу слепили глаза. Внутри она не ощущала страха. Ей было по сути все равно.

— Видела у Артура в инсте фотки с Италии? — голос подруги погрустнел. — Они с Сиран все-таки классная пара.

— Да, классная.

Сказать подруге ей опять было нечего. Но она знала, чем можно чуть облегчить ее боль.

— Приходи ко мне. Я сейчас вина куплю. Посидим, поболтаем. Зайкин вроде хотел у меня остаться, но я его прогоню, не бойся. Он нам не помешает. Риту вместо него позовем. Бабсовет опять устроим.

— А давай, — обрадовалась Настена. — Че мне тут в общаге тухнуть. Часа через полтора буду.

— Жду.

Карина забежала в алкомаркет на углу, выбрала вино поприличнее из сухих, и, пока поднималась на этаж, написала Игнатьевой. Та сразу отозвалась, будто ждала приглашения.

В квартире кулинарил Зайкин. Пахло вкусно, жареным сыром и овощами. Но аппетит в ней проснулся другой. Завидев голый торс, она потекла, подбежала к нему и крепко обняла сзади.

— Вкусняшка моя, — чмокнула его в спину. Не хватило, и куснула еще за руку.

— Хватит на меня посягать, я несъедобный, — отозвался парень, смеясь, и поднял руку, чтобы прижать ее к себе сбоку, но девушка не далась и убежала в ванную.

— Как прошло? — услышала вслед.

— Нормально. Предки мои, конечно, в шоке. Результат Губкин вышлет на почту.

— Думаешь, отчислят?

— Уверена, — ответила она, уже выходя с мокрыми руками.

Подошла к столу и от нечего делать схватила бумаги, которые на нем лежали. Зайкин стоял к ней спиной, мешал овощи на сковороде.

— А это че? — Карина сунула в рот вишенку с тарелки, которая осталась со вчерашнего вечера, и вчиталась.