— Ты думаешь, там осталось, что разбивать, после тебя?

Широко раскрытые круглые глаза, в которых она раньше всегда находила успокоение, теперь заставляли душу выворачиваться наизнанку.

— Она нимфоманка! — взволнованно воскликнула Татьяна.

— А ты откуда знаешь? — Вадим недоумевал, а потом, разведя руками, вспылил. — И, вообще, ты реально думаешь, что я трахаю все, что со мной рядом стоит? А что это мать моя, например, ты не могла предположить? Если ты на балет только любовников водишь, еще не значит, что все такие.

Он грозно глянул на Русика. Тот сразу поднял руки, словно готов был отречься от всего, и поспешил заверить, испуганно глядя на Муравьеву:

— Я не ее любовник.

Балерина слабо улыбнулась такому внезапному выпаду. Вадим не обратил на Русика никакого внимания, как и Татьяна. Они смотрели друг другу в глаза: девушка — жалостливо, парень — возмущенно. В этот момент к ним присоединилась Арина и тут же остолбенела, вытаращив глаза на Татьяну.

— Подсолнух, а ты что здесь делаешь?

— Подсолнух? — Вадим повернулся к матери, а потом резко помотал головой и выставил руки вперед. — Постой, откуда вы…

— А ты, что, его мать? — изумилась Татьяна, максимально высоко подняв брови.

— А ты что его знаешь? — так же проговорила Арина, приоткрыв рот.

Она тупо посмотрела на Вадима. Тот перевел ничего не понимающий взгляд на Татьяну. Девушка вернула ошеломление Арине. Так они переглядывались несколько секунд, пока парень не зажмурился и не воскликнул:

— Откуда вы друг друга знаете?

— Она на меня работает, — невозмутимо ответила женщина.

— Что?!

На лице Вадима появилось ироничное выражение, граничащее с безумием. Он провел рукой по лицу с нажимом, вдавив нос и растянув губы, а потом расхохотался как сумасшедший. Остальные четверо, замерев, смотрели на него.

— То есть я ее искал все это время по всей Москве, а она работала в твоем клубе?! — поражался парень, разводя руками в воздухе.

— Что?! — выдавили одновременно Арина и Татьяна, развернувшись к парню.

— Хочешь сказать, это из-за нее, — женщина сильно надавила на слово «нее», — ты все московские морги обегал?

Вадим продолжал истерично посмеиваться.