— Тань, что за бред ты сейчас несла? — наконец, спросила Муравьева с претензией. — Какой, к черту, гарем?

Она впилась глазами в мокрое лицо девушки, вызывая на откровенный контакт. Та все еще не могла раскрыть глаз. Ей казалось, что, как только она их откроет, рыдания прорвутся наружу и слезы зальют все в радиусе ста метров. Муравьева в бессилии повертела головой.

— Тань, ты дура?! — спросила она с чувством. — Ты реально…

Муравьева затихла, видимо, не могла подобрать подходящих слов, а потом вспылила:

— Ну, и сучка же ты!

Она тоже круто развернулась и пошла в ту же сторону, в которую убежал Вадим. Русик было дернулся за ней, но остановил себя, лишь проводил девушку расстроенными глазами. Зато к Татьяне обратился с возмущением.

— Что это было? Ты все испортила!

Татьяна не выдержала и упала на колени на холодную мокрую мостовую, закрыв лицо руками в беззвучном рыдании. Ветер завывал, разбрасывая по головам прохожих мокрые снежные хлопья, которые мгновенно превращались в капли и стекали вниз. В ушах болезненно отдавались тысячи звонких стуков замерзших подошв о бетон. Веселые и нудные голоса, смех, крики и лай собак переплетались в какофонию раздражающих звуков. Морозный воздух схватывал глотку. В голове застолбилась мысль: «Ты все испортила!».

Глава 19. В Большом

Глава 19. В Большом

Через неделю Татьяна шла в школу с нежеланием и волнением. Боялась встретить обиженного Русика, не зная, как себя вести с ним. Он был так разочарован той встречей у памятника, что тоже ушел в гневном молчании, отвернувшись от нее. Из-за этого, а еще из-за депрессивного уныния и полной апатии после ссоры с Вадимом, девушка пропустила занятие во вторник. Выходные в «Дэнсхолле» отработала, но как будто в тумане.

Все казалось таким пресным и серым. Тело еще танцевало под ритмичную музыку, но душа связалась недвижимым узлом. Равнодушие заполнило по самую макушку. На все вопросы Татьяна отвечала лениво, невпопад, пребывая в пустой задумчивости. Арина давала ей задания по подготовке зала к двадцать третьему февраля, которые девушка выполняла беспрекословно, но без энтузиазма. К ее облегчению, гвоздем вечеринки должна была стать какая-то поп-певица. Танцовщики в шоу не требовались. Репетировать им было нечего. Татьяна, в основном, возилась с оформлением зала и ездила с директором по разным местам, делая заказы для будущих вечеринок. Даже Павлик не волновал, хотя продолжал демонстративно игнорировать, мгновенно надуваясь при виде ее. Первое время это задевало. Она пыталась наладить с ним связь, но теперь отвечала полной взаимностью, отличавшейся лишь неподдельным равнодушием.