Не желая оставаться одиночкой в веселой компании, она вышла во двор. Свежий полдень бросился через поры под кожу, приятно охлаждая и очищая. Разум прояснялся. То ли кофеин подействовал, то ли солнце. Девушка стала гулять по дорожке вокруг ухоженного газона, рассматривая садовые фигуры, мини-фонтаны и отцветшие кустарники. Прислушивалась к монотонным потокам воды. Успокаивалась. И не сразу разобрала в мелких всплесках слабые всхлипывания. Рядом кто-то плакал.

Она оглядела двор и быстро нашла единственное место, где можно было спрятаться, – маленькую беседку на отшибе с конусообразной крышей, как у башни. И окошки в ней были арочными с витражными вставками, а вход закрывался узорными воротами на чугунных петлях. Маленькая принцесса в душе Карины завидовала – ей в детстве тоже хотелось бы иметь такой мини-замок.

Девушка решительно пошла на плач и заглянула под арку. В тени на скамье, положив голову на колени, сидела Надя и рыдала в собственный шарф. На плечах дрожала кожаная куртка. Волосы облепили лицо и спину. Услышав шаги, она замерла, но не поднимала взгляд.

– Че разревелась? – грубо спросила Карина.

Ей не хотелось проявлять жалость, тем более к Вербицкой.

– Не твое дело.

Та утерлась шарфом и выпрямилась, отвернув лицо к стене, но Карина видела заплаканные глаза, красные от натирания щеки, поджатый подбородок.

– Из-за бородача этого с косичками?

– Ты знаешь? – большие мокрые глаза залились страхом. – Он что, всем уже рассказал?!

Она вскочила, но тут же рухнула обратно, сморщившись от боли. Карина оперлась плечом о косяк – загородила собой проход.

– Не бойся. Тебе повезло. Он первым подошел к Зайкину, тот заставил его замолчать. А я просто при этом присутствовала.

Надя выдохнула, зажмурившись, и снова всхлипнула. Широкая ладонь накрыла пол-лица. Пару минут никто ничего не говорил. Карина просто смотрела, как бывшая подруга плачет. Мерзкое злорадство оскверняло душу, но она не могла не смотреть, хотелось насладиться ее слезами. Она ведь из-за нее литры своих пролила. Даже, если это было несправедливо, маленькая часть сердца все равно торжествовала.

– Почему ты меня не сдала тогда? – спросила Надя, успокоившись.

– Не было смысла, – Карина пожала плечами. – С Луковским я все равно переспала. Трунов тебе уже поверил. Ничего бы не изменилось.

– Могла бы отомстить.

– Действительно, – усмехнулась она. – Дурочка.

– Все еще можешь, – выдавила Надя, будто сдавалась после пыток.

Карина посмотрела ей в лицо, которое та отворачивала. Волосы, как лианы, растеклись по щекам и лбу, прилипли к мокрой коже. Уголки глаз блестели остатками слез.