Ее скрючивало, как будто все спазмы в использованном теле начинали растягиваться и мышцы приходили в норму. Грудная клетка рывками то уходила внутрь, то снова высвобождала плечи. Живот делал похожие сокращения, как перед рвотой, но ничего не выходило. Тело просто дрожало и билось, словно в конвульсиях, пока дыхание не начало восстанавливаться. И Лея стала медленно сползать по стеклу кабины и плакать.

Слезы, обжигающие и крупные, катились из глаз, словно водопад. Сколько же их там? Сколько же их скопилось за всю ее несчастную и безрадостную жизнь, и вот, наконец-то, они нашли выход. Как же давно она не плакала. Как же бесконечно долго ей не удавалось этого делать. Словно какой-то запрет на них был снят, будто прорыв дамбы. Крупная дрожь била ее изнутри, плечи сотрясались от рыданий. Но чем сильнее Лея плакала, тем больше ощущала, как тело сбрасывает с себя точно свинцовые бляшки. И сейчас Лея не убегала. Она слушала свое тело и все, что оно пыталось сказать за все эти годы надругательств над ним. А Лея рыданиями принимала каждую свою боль и каждое чувство, что застряло в нем.

«Прости меня. Прости меня. Прости…»

И обнимала себя за плечи, подтянув колени к груди, пока каждая непрожитая эмоция не высвободилась, превращаясь в слезы и всхлипы.

После того, как все вышло, Лея сидела под струями воды на дне душевой кабины и уже тихо улыбалась. Она никогда в жизни не чувствовала себя так легко, как сейчас. Даже ноющая боль в челюсти прошла.

— Кира, — прошептала она и улыбнулась. Она пойдет на вечеринку и помирится с ним.

Наряд на бал девушка выбрала на днях, и Кир его не видел. Затягивая корсет, Лея предвкушала его реакцию, ведь платье было просто великолепным. Золотая ткань, покрытая черной блестящей сеткой, струилась, образуя пышную юбку до пола. Сам корсет расшит черными камнями, сверкающими холодным свечением, словно обсидиан. Черные перчатки до локтей завершали образ.

Закончив с платьем, Лея закрутила в красивые жгуты пряди на висках и заколола их на затылке, оставив две у лица. Сзади ее волосы были распущенными. С синяком пришлось повозиться, но поэкспериментировав с консилерами, ей удалось его скрыть. Губы она накрасила прозрачным блеском, сделав акцент больше на глаза, потому что помада подчеркнула бы припухлость с одной стороны нижней губы.

Еще раз оценивающе пробежав глазами по образу в зеркале, она взяла клатч и пошла вниз. В гостиной ее встретила Ирина. Лея задержала дыхание и остановилась как вкопанная на лестнице, не ожидая с ней пересечься и опасаясь, что удар будет заметен. Но Ирина, казалось, была ослеплена ее образом и ничего не увидела.