Я хнычу.

— Для тебя я выстрою их в ряд, — Мэтт облизывает мое лицо, и я пытаюсь повернуть голову, но не могу, так как он прижимает меня к себе. — Заставлю свою Леди работать на Лордов. О тебе будут говорить…

— Ты не гребаный Лорд! — кричу ему я.

Я слышала, как кто-то сказал, что его лишили титула. В бегах после того, как Раят убил Синди и Эшли.

Лицо Мэтта становится красным от ярости, он наклоняется ко мне так близко, что его лоб упирается в мой, и он кричит:

— Я ЛОРД…

Я двигаю головой настолько, чтобы впиться зубами ему в нос. Так высоко, как только могу, чувствуя, как рвется кожа и ломаются кости. Мой рот наполняется его кровью, Мэтт дергается назад, освобождаясь от моих зубов, а я сдираю ими его кожу. Затем сплевываю ее на него.

Опустившись на колени, Мэтт с диким криком подносит к лицу трясущиеся руки.

— Пошел ты! — я переворачиваюсь на бок, чтобы было удобнее опираться на левую руку, и бью его ногой по лицу, отбрасывая еще дальше. — Ты, ублюдок!

Раскинув руки в стороны, Мэтт запрокидывает голову назад, кровь льется с его лица, он кричит так громко, что у меня звенит в ушах.

Я вскакиваю на ноги, поворачиваюсь и выбегаю из коридора, но попадаю в другой. В нем много дверей. Я пробую их все, ища место, где можно спрятаться. Сориентироваться. Помыться. Теперь я вся в его крови. Она капает на пол с моего подбородка. Он сможет меня выследить. К тому же, меня тошнит.

Дверь наконец открывается, и это лестница. Я закрываю ее за собой и бегу вниз, пропуская последние три ступеньки. Приземлившись на ноги, я спотыкаюсь, но на этот раз мне удается устоять на ногах. Я вижу дверь справа от себя и открываю ее. Закрыв ее за собой, я запираю ее и прислушиваюсь к себе, делая вдох за вдохом.

Здесь кромешная тьма. Моя рука скользит по стене возле двери в поисках выключателя, но когда я его нахожу, то замираю. Под дверью я вижу свет из коридора. Поэтому не включаю его, чтобы себя не выдать.

— БЛЭЙКЛИ! — выкрикивает мое имя Мэтт.

Я закрываю рот руками, пытаясь заглушить всхлипывания и отступая от двери в темноту.

— Ты гребаная сука! — продолжает он. — Ты будешь умолять на коленях! На гребаных коленях, СУКА!

Делая еще один шаг назад, я ударяюсь обо что-то твердое, и, к счастью, моя рука заглушает мой крик. Это стена.

Паника сжимает мою грудь, и я поворачиваюсь лицом к ней. Мои руки судорожно тянутся к стене в надежде найти какую-нибудь дверную ручку или выход. Но мысль о выходе исчезает, когда дверь в комнату распахивается.

Повернувшись, я вижу, как в темную комнату входит истекающий кровью Мэтт. Из-за горящего в коридоре света видны только очертания его фигуры.