Я перевожу взгляд на другого Дина, который все еще ошарашен произошедшим. Он опять машинально прикасается пальцами к своим губам, на которых Саша запечатлела поцелуй.
– Но вы… – Я теряю мысль, возвращая взгляд на Люси.
– Я ведь все видела. – Пожимает плечами она. – Саша сама полезла целоваться, а Дин выглядел явно шокированным этим ее поступком. Нужно стараться оценивать любую ситуацию трезво потому, что «чрезвычайное волнение искажает восприятие». Дин всегда так говорит, когда я психую.
– То есть…
Она разворачивает меня лицом к Дину из моей вселенной.
– То есть, вы поговорите пока, а мы пойдем наверх. – Мягко говорит Люси.
– Но как..?
– Нам привычнее разбираться сразу, не тая обид. Мы еще тогда об этом договорились, четыре года назад.
Они уходят, а я несколько раз хлопаю глазами, как от резкого света. От резкого контраста с тем, как я привыкла поступать, и как это делают другие. Я смотрю на Дина, у него такой же ошеломленный и растерянный взгляд, отчего он кажется слегка напуганным.
Шаги затихают на втором этаже, и мы остаемся в гулкой тишине.
Мои руки вяло висят по бокам, но ведь я не могу просто стоять, как истукан, под его взглядом, и я сцепляю их в замок на груди, «закрываясь» от Дина.
– Теперь я понимаю больше. – Хрипло говорит он. Между нами все еще дистанция в пару метров, и Дин не спешит ее сокращать. – Ты видела, как Катя меня поцеловала, и я ей ответил.
– Да. – Киваю я.
Дин вздыхает.
– Моя вина в том, что я не сопротивлялся. – Наконец, признает он. – Нужно было ударить ее или, как следует, оттолкнуть.
Я замираю в шоке. Но через секунду понимаю, что это шутка, и не сдерживаюсь от усмешки.
– Да. Чтобы она шлепнулась задницей в лужу! – Подтверждаю я.
– Но и ты поступила со мной чудовищно. – Внезапно говорит Дин, делая шаг. Ровно шаг, не больше. И расстояние между нами сокращается вдвое. – Ты лишила меня не только той, кто занимал все мои мысли. Ты лишила меня друга. Ты просто вычеркнула меня из жизни без объяснений, и я остался совсем один. Некому было меня поддержать, когда было плохо. Очень плохо.