Мы обсуждали с одногруппницей предстоящий учебный год, когда сперва затихли все вокруг, а после и музыка.

— Что такое? — не поняла я, первым делом подумав про коменданта. Мы заранее скинулись, позаботившись о традиционной ежегодной «взятке» женщине, дабы она не замечала наш маленький сабантуй.

— Посмотри, — ошарашенно шепнула на ухо та, тыкая пальцем во входную дверь.

В темной комнате на фоне ярко освещенного коридора огромный силуэт в черном костюме выглядел, прямо скажем, угрожающе. Я трижды вглядывалась в лицо, чтобы убедиться — не кажется… Это на самом деле он…

— Прохор Германович! — ожил первым парень на курс старше. Он первым кинулся к ректору, пожимая его руку. Видимо, был под градусом больше остальных. — Вы какими судьбами здесь?

Королев пристальное осмотрел комнату, сперва нашел взглядом Костю, целующегося с той самой Кирой. Аж почернел до того, как понял, что я-то совершенно в другой части зала. И лишь тогда улыбнулся и пожал руку в ответ:

— Мимо проезжал. Дай, думаю, посмотрю, как мои студенты праздник отмечают!

И снова тишина стала ему ответом. Все ждали привычных нареканий, претензий. В конце концов, все уже были на низком старте бежать каждый в свою комнату. А тот просто развел руками, бархатное эхо по комнате разлилось вибрациями:

— Ну что? Угостите ректора? Не помешаю вам?

Прохор, оказывается, притащил в общагу элитный алкоголь, дорогие иностранные сыры и… конину. Выбор странный, но все вокруг отдаться были готовы за эти вкусняшки. И хоть колбаса оказалась той еще дрянью, но за ней прямо очередь выстроилась! Покорила сердца вечно голодных студентов, что тут еще скажешь…

Королев пил немного, но из толпы не выделялся. Не акцентировал на мне внимание, но всегда держал под прицелом меня и Козлова. Под утро все девушки вокруг стали навечно его фанатками и томно вздыхали вслед, а парни зауважали.

Я первая встала, направляясь к выходу, и уже у двери услышала:

— Хорошего вам вечера, молодежь! С меня уже хватит.

И кто бы мог подумать, что это тот самый Прохор Германович, которого еще недавно третьей дорогой обходили, а сейчас не собирались отпускать. Как этот мужчина, почти на двадцать лет старше нас, влился в тусовку — ума не приложу. Но это случилось! Идя по коридору и пошатываясь, я переваривала события вечера, но уйти далеко не вышло. Буквально через пять минут меня втянули в первый темный уголок и прижали к стенке:

— Кошелек или жизнь? — шепнул Прохор в губы, поднимая над землей за талию и вжимаясь выпирающей ширинкой в мое короткое платье.

— Сейчас не Хэллоуин, — попыталась рассмеяться я, но вышло больше похоже на стон.