Творилось что-то неладное. Люди с перепуганными лицами стали отбегать от фуры, что-то крича друг другу. Я осталась в машине, сжимая Эмили, с ужасом глядя, как из задней части фуры выстрелил язык пламени и начал стремительно пожирать ее брезентовые борта. Через несколько секунд одна сторона фуры была целиком охвачена ярким оранжевым пламенем. Огненный шар долетел до бензовоза. Раздался ужасный грохот, словно взорвалась бомба, и огонь поглотил все. Запах был просто чудовищным. Повсюду раздавались новые взрывы, и по ту сторону фуры поднялась густая завеса черного дыма.

Я знала, что машина Джен рядом с бензовозом, она тоже должна была загореться. Я не знала, вытащили ли их, но была уверена, что они погибли. Мой желудок всколыхнулся, когда я представила их горящую плоть, рассыпающиеся пеплом кости, их предсмертные крики, поднимающиеся к почерневшему небу.

Вой сирен раздавался со всех сторон. Я видела, как полиция, пожарные и скорая помощь пробираются через затор позади, слышала, как они гудят на перекрывшие аварийную полосу машины, чтобы те дали проехать. Пока вокруг вспыхивали синие мигалки, пока взрывались и загорались все новые автомобили, я вместе с Эмили оставалась в машине. Это было похоже на последствия террористической атаки, где-то в Сирии или Афганистане. События, какие видишь только по телевизору, потому что они происходят где-то за тридевять земель.

Мы оставались в машине… не знаю, как долго, – по меньшей мере несколько часов. Противоположную сторону шоссе перекрыли, и пожарные убрали разделительный барьер в двух местах, чтобы мы могли выехать и примерно через километр вернуться на свою полосу. Пока мы проезжали мимо на почтительной скорости, выдававшей все наше потрясение и благодарность Богу, я не могла не разглядывать разрушения. Сцепившиеся в змею машины превратились в черный дымящийся скелет. Все, что находилось рядом с бензовозом, сгорело дотла.

Если раньше я обещала себе, что не стану впутывать маму в наш побег, то после произошедшего единственное, чего мне хотелось, – это отвезти Эмили домой, где она будет в безопасности. Вся дрожа от потрясения, я не могла ехать быстрее 30 км/ч. Эмили заснула на заднем сиденье, на боку, обернутая ремнями безопасности и подпертая моей сумкой. Каждый раз, когда приходилось останавливаться на светофоре, я впадала в панику при мысли о том, что кто-нибудь заглянет в машину. Я боялась, что меня остановят полицейские и поймут, что я еду без прав; боялась, что у меня заберут Эмили.

Но наконец я добралась. Остановилась у маминого дома, осторожно вынула Эмили из машины, занесла внутрь и положила на диван.