— Я работала ведущей в ток-шоу «Женская линия».

— Ах, — расцвела мама. — Точно-точно, а я-то думаю, что мне ваше лицо знакомо! — выразив удовлетворение, мама перешла в атаку. — А сколько же вы получаете?

Паша застонал, а я, заискивающе улыбаясь, ответила:

— Теперь нисколько, я с сегодняшнего дня не работаю. Уволилась.

— Как? — возопила мама.

— Ну так. — Я сделала лицо кирпичом. — Как люди увольняются? Подают заявление… и все такое.

— Но почему? — не унималась она.

— Надоело. — Я пожала плечами.

Лицо у мамаши вытянулось.

— И чем же вы теперь занимаетесь? — от ее слов просто веяло холодом, как от сугроба.

— Пишу сценарии, — озвучила я собственную мечту.

До этого мгновения я даже от самой себя скрывала, что больше всего на свете желаю работать дома, вставать в двенадцать, сидеть в махровом полосатом халате… Вообще-то халата такого у меня нет, но я в каком-то фильме про писателя видела, что герой сидел у печатной машинки именно в таком халате, и выглядело все это ужасно литературно… Отправлять работу по Интернету и получать за это кучу денег, приглашения на всякие приемы в мэрии — и не ходить на них, но получать!.. ездить летом на дачу к Михалковым-Кончаловским…

— Но ведь это не дает прочной уверенности в завтрашнем дне. — Людмила уже смотрела на меня сверху вниз.

— Ну, я не знаю, как вам, а мне вполне хватает тридцати тысяч долларов за сценарий, чтобы чувствовать себя защищенной, — парировала я.

Я была уверена, что она не знает, сколько денег получают за сценарий, потому что и сама не знала. Ляпнула наобум, чтобы ее удивить. Паша при этом снова пнул меня ногой и одобрительно подмигнул.

— И сколько времени вы пишете этот сценарий? — Мамочка усиленно делала вид, что гонорары творческих работников помнит, как таблицу умножения.

— Ну, — скривилась я. — Быстро — месяц, лениво — два…

Дурацкий разговор тянулся еще минут десять, после чего мы, дождавшись, когда Людмила выйдет в туалет, бросились в коридор, оделись и, только мама вернулась, по-быстрому простились, забрав большую спортивную сумку.

— Ты счастлива? — ухмыльнулся Паша.

— У-уу, — присвистнула я. — Вполне. Теперь я понимаю, отчего у тебя такой неуравновешенный характер.