— Иди сюда. — Он тянет меня вниз и заключает в объятия. — Мне нравится, когда ты уничтожаешь.

— Это утомительно, — бормочу я ему в грудь. — Мне действительно нужно идти.

— Хорошо. — Он целует меня в волосы и отстраняется, удерживая мои щеки в своих ладонях. — Скажи, что мы друзья.

— Мы друзья.

Он взрывает мое уныние своей улыбкой — моей улыбкой.

— Хорошая девочка. Мы подружимся как следует позже. Иди позавтракай. Я спущусь через две минуты.

— Мне нужно идти, — напоминаю я, бросая взгляд на «Ролекс». — Уже половина девятого.

— Две минуты, — повторяет он, поднимая меня на ноги. — Подожди меня.

— Тогда поторопись! — Я отталкиваю его, и он с довольной ухмылкой пятится назад. Он снова весь такой веселый и плутоватый.

Я нахожу Кэти на кухне, заворачивающую рогалик и все еще бормочущую себе под нос. Заметив мое присутствие, она останавливается.

— Ава, — она подбегает ко мне, вытирая руки о фартук. — Я пытался остановить мстительную распутницу!

Что-то подсказывает мне, что Кэти уже сталкивалась с Корал раньше.

— Не волнуйся, Кэти. — Я улыбаюсь и поглаживаю ее по руке. — Значит, ты ее знаешь?

— О, я ее знаю, и она мне не нравится. — Она снова начинает бурчать под нос, возвращаясь к островку, чтобы закончить заворачивать мой завтрак. — Она появлялась в течение нескольких месяцев, приставала к моему мальчику и утверждала, что бедна. Я сказала ей: «Послушай сюда, ты, коварная бродяжка. Оставь моего мальчика в покое и попробуй наладить свой брак».

Я улыбаюсь, наблюдая за ее агрессивными движениями, практически избивающими мой рогалик.

— Не знаю, сколько раз мой мальчик отсылал ее прочь. В аду нет такой ярости, как у отвергнутой женщины. — Она смотрит на меня. — Ты приняла фолиевую кислоту?

— Нет. — Подхожу к холодильнику и беру бутылку воды, а затем таблетки, которые протягивает мне Кэти, и имбирное печенье. — Спасибо.

— Не за что, дорогая. — Ее морщинистое лицо ухмыляется. — Ты поставила ее на место. — Она смеется, берет рогалик и засовывает мне в сумку. — Съешь его, я серьезно.

— Говоришь, как Джесси. — Проглатываю таблетки.

— Он беспокоится, Ава, не осуждай его за это, — слегка журит она меня, оглядываясь через плечо. — А вот и он, одетый!