Теннесси прильнула ко мне, почти по-детски прижавшись губами к моим, как будто я мог исчезнуть в любой момент.

— Я так скучала по твоему рту. И по остальному тоже.

— Тебе предстоит много времени наедине с нами обоими, дорогая. Начиная с сегодняшнего дня.

— Мерзко, — услышал я ворчание Бира за спиной моей невесты. — Я все еще здесь, ты же знаешь. И остальную часть округа тоже, если уж на то пошло, так что убери руки от моей мамы. Папа, ты можешь поверить в то, что он с ней делает?

Он может, и он сделал гораздо хуже, мне хотелось сказать.

Роб усмехнулся и похлопал сына по плечу, когда я осторожно опустил Теннесси обратно, убирая пряди ее золотых волос, чтобы лучше рассмотреть ее.

Моя.

Я спрятал ее под мышкой, чтобы она не могла убежать. Она смеялась и плакала одновременно. Я позволил ей насладиться моментом, пока люди стекались к столу, чтобы поздравить нас, ошеломленные и удивленные в равной мере.

Никто не выглядел явно раздраженным или разочарованным этим объявлением, кроме миссис Холланд, которая встала и ушла примерно в то же время, когда Теннесси призналась мне в любви.

Уатт появился на периферии, Тринити рядом с ним.

— Ты точно знаешь, как устроить сцену. — Он изогнул бровь, хлопая меня по спине в дружеских объятиях.

Я наклонил голову в сторону Тринити. — Невестка?

— Что? — раздраженно сплюнула она.

— Ты злишься?

— Злость даже не начинает покрывать это, доктор Костелло. — Она сжала губы. — Но не на мою сестру. Она ничего не могла поделать с тем, что сорвалось с ее губ. Этой короткой речью я загнала ее в угол. Она просто бормотала свой путь к этому признанию. Ты, с другой стороны, сделал предложение кому-то другому в день моей свадьбы.

— Я уверен, что это происходит постоянно. Ты знаешь, сколько людей сейчас умирает?

— И на моей свадьбе тоже, должна добавить.