— Нет! — Потом уже тише добавил: — Мне нужно несколько дней. Потерпи немного. Дай мне несколько дней…

После долгого молчания Софи заговорила снова:

— Жюльен, ты должен понять, я не хотела тебе этого говорить, но ждать дольше нельзя, я должна сказать тебе что-то важное.

Боль стала такой пронзительной, что Жюльену показалось, что он теряет сознание.

— Софи, умоляю тебя, мне нужно срочно сделать одну вещь. Я кладу трубку, позвони мне сегодня вечером, часов в 9.

— Жюльен! — закричала она.

— Нет! — сказал он. — Часов в 9.

Он положил трубку. Стены комнаты, ставшие разноцветными, раздвинулись, а потом поползли на него. Откуда-то из глубины рвался крик, но он задушил его в подушке. А потом упал в черную бездну…

Ночь теснила перед собой горы фиолетовых и сиреневых облаков, когда мадам Клеманс постучала в дверь его комнаты. Она стукнула еще несколько раз. Никто не отзывался, и тогда она открыла дверь и подошла к кровати. Сероватый цвет кожи молодого человека обеспокоил ее, но дыхание было ровным и медленным, и она подумала, что он плохо выглядит от того, что устал.

В конце концов, и господин Эдди, хотя от природы и был крепким, тоже иногда здорово уставал. Мадам Клеманс знала, каким тяжким было ремесло, которым занимались эти молодые люди, несмотря на то, что походило на игру. Она тихонько потрясла Жюльена за плечо, и он тотчас же проснулся.

— Извините меня, мсье, но я должна уходить. Я приготовила вам суп с базиликом и холодного мерлана. Есть еще домашний йогурт.

— Спасибо, мадам, — отозвался Жюльен, — который час?

— Скоро 9, вы уже так долго спите.

Она внимательнее посмотрела на слишком ярко блестевшие глаза молодого человека, окруженные черными тенями, и заметила:

— Вы неважно выглядите, наверное, заболеваете, может, гепатит или грипп, у господина Эдди такое было, так он просто пластом лежал. Хотите, я вызову доктора Томатиса? Это хороший доктор…

— Нет, нет, — отозвался Жюльен, — это так, чепуха. Просто я устал.

Он с тревогой смотрел, стараясь оставаться спокойным, как приближалось и отдалялось искаженное лицо пожилой женщины. Боль прошла, но ему было трудно выговаривать слова. Затылок как будто налился свинцом.