Наконец было решено, что первые суда Лесли выйдут в море ранней весной 1596 года, а тремя месяцами позже за ними последует вторая группа, которую возглавит брат графа – Адам. В надежде, что разлука даст Катрионе время прийти в себя и, возможно, изменить мнение о нем, Гленкирк принял решение возглавить экспедицию. Катриона с детьми даже отправилась в Лит проводить их и пожелать удачи.

– Я обязательно привезу тебе шкуры бобров для накидки, – весело пообещал Гленкирк. – Темный мех великолепно подчеркнет твою красоту.

Он чмокнул ее в щеку, и она сказала:

– Будь осторожен, Патрик, и возвращайся поскорее.

Катриона улыбнулась и на краткий миг вдруг стала такой, какой была до той злополучной ночи.

Они расстались, и у нее не было никаких предчувствий несчастья, но полтора месяца назад, в середине июля, второй караван судов Лесли, тяжело нагруженный дорогими мехами, возвратился в Лит и принес ужасные новости. Адам Лесли, даже не задержавшись, чтобы проследить за разгрузкой, вскочил в седло и, безжалостно пришпоривая коня, помчался в Гленкирк с известием, что шесть судов Патрика Лесли так и не прибыли в порт назначения Нового Света.

Король быстро узнал об этой трагедии и, даже не посоветовавшись с семьей Лесли, объявил юного Джеймса пятым графом Гленкирком. Катриона пришла в ярость, хотя и понимала, что поместью нужен хозяин. Джеймс Стюарт снова вторгался в ее жизнь. На этой неделе она получила от него письмо, в котором указывалось, что ее траур по погибшему мужу не должен превышать полугода и уже весной ей надлежало появиться при дворе.

Его мотивы, облеченные в любезное королевское красноречие, заставляли ее то смеяться, то ругаться последними словами. Молодому графу предписывалось как можно быстрее жениться, чтобы обеспечить наследование Гленкирка. Слава богу, подумала Катриона, еще два года назад они с Патриком предусмотрительно обручили Джейми с Изабеллой Гордон, иначе король влез бы и в это дело!

Письмо короля, однако, на этом не заканчивалось. Поскольку мать Патрика, Мег, была еще жива, то именно Гленкирку выпала редкая честь приютить сразу двух вдовствующих графинь. Но если старшая жила в своем родовом замке, то младшей следовало прибыть ко двору короля, чтобы позволить новобрачным наслаждаться супружеским уединением, а пожилой вдове – необходимым ей покоем.

Прочитав это, Катриона только фыркнула: «Нет, Джейми, ты меня не одурачишь! Если Патрик пропал, а Ботвелл изгнан из страны, надеешься расчистить путь ко мне? А уж какой заботливый: и о свекрови подумал, и о сыне… И все для чего? Чтобы обеспечить себе доступ к моему телу! Вот же ублюдок! Видно, забыл про моих остальных детей. Интересно, что он скажет, если я явлюсь ко двору со всеми?»