– Но я не могу! Ты не должен требовать от меня этого, Хаммид!

– Только так и не иначе! – жестко заявил старший евнух.

В молчании они продолжали двигаться до тех пор, пока рабы не остановились и не поставили паланкин на землю. Старший евнух выбрался наружу и, протянув руку Катрионе, помог выйти и ей.

– В городе много невольничьих рынков, но на этом продают только красивых женщин.

Катриона осмотрелась вокруг и увидела множество женщин разного возраста, различных комплекций и цветов кожи. На возвышении как раз шел торг за очень красивую девушку. Она стояла на помосте обнаженная, и покупатели без всякого стеснения ощупывали ее, заглядывали в рот, совали руки в промежность. Ее лицо горело от стыда, а в глазах застыл такой страх, что Катриона даже поежилась. В конце концов девушка была куплена мужчиной с огромными усами. Торг продолжался не меньше часа, а затем Хаммид присмотрел черкесскую девушку лет тринадцати, светловолосую и светлокожую, и ввязался в состязание за нее. Когда, наконец, он обошел всех остальных покупателей, Катриона услышала его слова работорговцу:

– Отправь девицу во дворец Чикала-заде-паши.

Затем они с Катрионой вернулись к паланкину, а когда двинулись обратно, она негромко произнесла:

– Я приложу все усилия, Хаммид, но не могу ничего обещать, для меня все это не так-то просто.

Он улыбнулся.

– Вот и хорошо! Я в тебе не ошибся. Ничего не бойся, красавица. Я дам тебе время смириться, привыкнуть к своему новому положению. Ты будешь счастлива, обещаю. Визирь великолепный любовник, и удовлетворит тебя так, как ни один мужчина ранее. Он подобен молодому быку – горяч и неистощим.

Катриона потупилась, пытаясь скрыть румянец, проступивший на щеках. Прошло уже несколько недель, как она была с мужчиной, и ей уже безумно хотелось плотской любви, но она скорее умерла бы, чем позволила Хаммиду понять это. Евнух обо всем догадался сам и, улыбнувшись, сказал:

– Я выбрал для тебя турецкое имя: Инчили, то есть Жемчужина, а твою служанку мы будем звать Марой.

Следующие несколько дней прошли спокойно. Хоть Катрионе и было позволено общаться с другими женщинами гарема, она не чувствовала особой потребности заводить подруг. Конечно, любопытно было бы увидеть Латифу-султан, жену визиря, но такого случая не представилось.

Она провела в гареме уже более двух недель, когда однажды, возвратившись во второй половине дня из бани, обнаружила в своей комнате старшего евнуха Хаммида.

– Сегодня вечером я намереваюсь представить тебя визирю.

– Так скоро? – испугалась Кэт, ошеломленная известием.