— Тогда приезжай. Не могу сопротивляться уже. Скучаю.

— Я скоро! Ты оглянуться не успеешь!

Он засмеялся. И сразу всё стало как-то хорошо и легко. По-настоящему. Время быстро пролетит. Терпеть можно. Мы обязательно вытерпим.

Глава 69

Глава 69

В следующие пару месяцев я переделала кучу дел. Перевелась на бесплатное обучение и перешла на заочку. Вышла замуж. Попросила отпуск у Осадчего и провела его на Кипре, помогая Виктории Фёдоровне и всячески ее поддерживая.

Из фирмы меня не уволили. Вообще, Андрей Евгеньевич сказал, что у многих его адвокатов, пришедших с госслужбы, была судимость. Пока Артём свою не погасит, лучше не выпячиваться. Что я и собиралась делать.

Работала, училась, немного денег отправляла семье. Иногда, конечно, с ума сходила от одиночества и напряжения. Артём был на связи, подбадривал и подсказывал, но все же ужасно не хватало его присутствия.

Я хранила его кольцо. Часто мерила просто так, надевая поверх своего на безымянный палец.

Во время короткой, простой церемонии, которая действительно проходила через окошко, мы обменялись обручальными кольцами. Поцеловались. После чего Артёму пришлось временно снять символ нашего союза. Такие правила.

Мы провели вместе три дня в комнате для свиданий. Вроде бы немало времени, но пролетело оно быстро. Так быстро, что я оказалась совершенно не готовой к разлуке. Не плакала, конечно, — зачем Артёму сердце рвать? Лишь обняла крепко и поклялась сильно скучать. Легкое обещание.

В моей голове, наверное, какая-то каша, но регистрация в колонии не показалась чем-то ужасным. Я вышла замуж за любимого мужчину, а место, время, обстоятельства... Да, могли быть лучше, но не имели решающего значения. Я любила, была любима и ощущала счастье!

Когда вернулась домой, в тот же вечер курьер привез огромный букет цветов. Без записки, но и так было понятно, от кого. От мужа. На следующий день вновь был букет. И потом еще один, пока я не попросила Артёма прекратить тратить деньги! Приятно, да, но дело это не исправит. Я жила в ожидании звонков. И тосковала. Каждый день безумно тосковала.

С Викторией Фёдоровной мы очень сблизились. Она не походила на мою мать, но при этом была совсем не такой, как Адель. Она восхищала. По-человечески я ей сочувствовала и... если начистоту, мне дико нравилось общаться с человеком, который тоже любит Артёма.

Жизнь шла своим чередом, пока однажды не позвонила мама Наиры и не попросила приехать. Подруга попала в больницу.

Через три часа я была на месте. В саму палату не пустили, но получилось передать продукты, средства гигиены и немного денег.