Мирон чувствовал, как нечто большее заполняет его, как оно влияет на всю его работу и жизнь, что это нечто не просто навязчивая идея, а то, без чего не хочется обходиться и прожитый день не приносит удовлетворения. Как если бы он отказался от машины, от привычных условий быта, от удобной одежды. Это нечто врастало в его жизнь и не отпускало.

Настя уже призналась в сожалении и извинилась за своё поведение не раз, но Мирону этого было мало. Он хотел запасть ей в душу так же, как она проникла в его: без разрешения, незаметно и оплела своей паутиной. Иной раз в бессилии избавиться от мыслей о ней, приходилось становиться под ледяной душ. Однако это действовало недолго.

Ещё и эти две нелепые встречи с Натальей и Викторией. С каких пор он стал ходить в кино? И почему вздумалось сменить дизайн спальни? Совсем недавно был капитальный ремонт, который сделала Юлия. Но, после того как она исчезла из его жизни и появилась Вера – Настя, ему не хотелось больше спать в бордовой спальне, видеть ту мебель и сидеть на ней. Только поэтому позвал однокурсницу Шакринской, чтобы та быстро сменила интерьер. Теперь его спальня в бирюзовых и дымчато-синих тонах вызывала умиротворение.

И наконец, отбросив все сомнения, Мирон решил завершить начатое…

Половину субботы пришлось потратить на улаживание дел, а к трём Мирон позвонил Насте. К его удивлению, она слова против не сказала, была крайне любезна и даже в настроении. Это и обнадёживало, и настораживало, учитывая последнюю их встречу. Однако Настя ещё не знала, что он задумал, и было забавно представлять, как она отреагирует.

– О, мы сегодня на машине катаемся?– появилась она из подъезда в светлых брюках по типу солдатских с множеством карманов и безрукавке с капюшоном.

Её лицо без косметики, собранные в хвост волосы снова напомнили ему Веру.

Настя села на переднее сиденье, сразу сняла кеды, одну ногу подогнула под себя, а другую притянула к груди и обняла за голень.

Сдерживаясь от слишком откровенных взглядов на женщину, хотя так и хотелось обнять её крепко-крепко и поцеловать, Мирон наклонился между креслами и взял с заднего сиденья подставку, на которой стояли большой бумажный стаканчик и крафтовый пакет.

– Кофе с круассаном?

– Это чтобы не вести меня в ресторан?– шутливо надулась Настя.– Или ты решил начать экономить?

– У нас сегодня другая программа,– улыбнулся он уже привычному сарказму.

– Спрашивать, какая именно, очевидно, бесполезно,– заключила она, растягивая соблазнительную улыбку и принимая угощение.– Ладно, будем пить кофе.

Когда Настя сделала первый глоток, Мирон тоже сглотнул от желания ощутить, как она коснётся его губ, а не краешка стаканчика. От горла к желудку прокатилась огненная дорожка, тепло прилило к паху и осело там не проходящей тяжестью. Он сдержанно вздохнул и отвернулся к рулю.