Думал, вы*б*т по полной и на том всё. Ага. Так и вышло. Идти в противовес собственным мыслям начал с того момента, как сменил грубость на ласку и уснул, прижав трепещущее тело к груди.

Не смотря на боль в висках, легко вскочил с постели и направился на поиски Матвеевой. Сказал ведь, что отвезет домой. Куда она в такую рань намылилась?

Буквально слетев с лестницы, неожиданно застыл посреди гостиной, заметив девушку на диване. Она скрутилась калачиком, поджав под себя ноги, и смотрела в окно, никак не отреагировав на его появление.

Насторожил её уставший вид, словно и не спала, бледное лицо и задумчивый взгляд. Когда диван прогнулся под весом его тела, она даже не пошевелилась, не посмотрела на него.

— Ты почему не спишь? — положил руку на плечо и тут же отдернул, встретившись с потухшим взглядом. Невольно вспомнил о вчерашней жалобе. — До сих пор болит?  

Повернув к нему голову, Лида удивленно вскинула брови.

— Надо же, ты проявляешь поразительные способности с утра. Сколько внимания и заботы. — Не хотела язвить, сочиться ядом, но ничего не могла с собой поделать. Устала от этой неопределенности, скачков настроения, каждодневного существованиях в двух измерениях. Хотелось стать цельной.

— Я по-нормальному спросил, — огрызнулся Студинский, в который раз проклиная себя за поспешную отходчивость.

— Да? И ждешь вразумительного ответа? — Лида вскочила с дивана, накинув на плечи плед. — Я тоже вчера кое-что спросила, ты не ответил. Потом, как ни в чем не бывало, призвал к себе. Заставил ждать. Егор, я – живой человек. Я не могу подстраиваться под твое настроение, всевозможные бредни, которыми тебя снабжает Вероника и все, кому не лень и ждать, когда ты надумаешь отыграться.

Егор поразился такой изворотливости.

— Хочешь сказать, что после темы с Удовиченко ты ни разу не лгала мне?   

Лида вздрогнула. Внутри неприятно засосало. Что он имеет в виду? Ненадолго повисла тишина. Ей стоило обдумать ответ. О ребёнке он не знал. Это стопроцентно. Вряд ли бы тогда он был так спокоен.

Чем больше она тянула с ответом, тем плотоядней становилась улыбка на лице Егора. Ей и отвечать не нужно. Бегающий взгляд и сцепленные пальцы говорили сами за себя.  

С чувством превосходства он поднялся с дивана, возвышаясь над застывшим телом. 

— Знаешь, почему я тогда позволил Тарановскому ударить меня? Никогда не задумывалась?

Лида гневно сверкнула глазами, задрав подбородок. Сейчас её волновало совсем другое.

— Не знаю. И знать не хочу.

— А я скажу, — наклонился к ней, заставляя поплотнее закутаться в плед. — Чтобы напомнил мне, идиоту, что дважды в одну речку не войдешь.