Когда он снова швырнул её на кровать и навалился сверху, она испытала колоссальный упадок сил. Слабость. Головокружение. Ей бы передохнуть. Совсем немного.

Егор впился губами в её сосок, слегка прикусывая, и развел руками бедра. Гибкое тело выгнулось ему навстречу, подставляя грудь под ненасытные ласки.

Не знал, как вытянуть себя из этого обезумевшего состояния. Не мог остановиться. По венам так и неслась раскаленная злость, не дающая передышки. Будь на месте Лиды другая, уже давно бы объявил перекур. Но только не с ней. Не сегодня. 

— Егор, не надо!.. — прошептала Лида, обхватив его лицо ладонями. — Я уже не могу, — посмотрела в словно чужие голубые глаза, и нежно провела большим пальцем по щеке, привлекая к своей просьбе внимание. — Мне… уже больно. 

Он впервые в жизни слышал подобную отмазку. Глаза сверкнули холодом. Не поверил. Теперь, чтобы она не сказала – не поверит. Да и тело её считало иначе. И налившаяся от желания грудь, и затвердевшие соски и само лоно, повлажневшее от одного только прикосновения.

— Где тебе больно? — подозрительно мягко поинтересовался, убрав руки, и отвел ей за голову, жестко вдавив тонкие запястья в постель.  

Не имея возможно показать рукой, Лида кивнула, насколько позволяло навалившееся сверху мощное  тело:

— Внизу живота.

И ведь не лгала. Что самое странное, там действительно неприятно ныло. Поначалу она думала, что это от неудовлетворенного желания. Так и было. Боль прошла. А потом, в ванной, вернулась.

— Внизу живота-а-а? — протяжно переспросил Егор, чуток отстранившись. — Надо же… Сейчас мы решим эту проблему.

Подавшись назад, он опустился на локти между её широко разведенных бедер и прошелся языком по подрагивающей плоти. Сначала его теплое дыхание обласкало живот, затем к нему присоединился язык.

Лида непроизвольно приподнялась, подставляя клитор под требовательные губы, а потом со стоном откинулась на подушки, сжав руками края простыни.

Будучи на грани, она почувствовала, как Егор вошел в неё, но уже не так грубо, как было до этого, а осторожно, неспешно, постепенно наращивая темп, поглощая губами протяжные стоны. И сам не понимал, зачем неотрывно смотрел ей в глаза, накрыв пульсирующую горошину пальцами. Зачем изводил её, то надавливая, то слегка поглаживая. Откуда брались силы. Пот градом стекал по лицу, сердце бешено колотилось в груди, а он всё не мог остановиться, не мог насытиться.

— Егор, я не могу больше, — послышалось сквозь шум в ушах, когда он, задыхаясь, опустился на девушку всем весом.

Её тело дрожало от очередного оргазма, сливаясь с его собственной дрожью. Хотел наказать, взять как последнюю шлюху, и не смог. Только уткнулся лбом в её плечо и сдавлено выдохнул, освобождаясь от накопившегося напряжения.