Леон тоже томился ожиданием. Он привел в порядок чердак над конюшней, чтобы ночевать там, поближе к лошадям. Перспектив остаться на мельнице у него не было никаких. Ясно, что Жан уже не предложит ему работу, а мэтр Руа был категоричен: новый работник ему не нужен, тем более без опыта. Поэтому парень с утра до вечера искал, что бы полезного сделать в доме, что бы починить. До суда он мог рассчитывать на стол и кров, потому что должен был свидетельствовать в пользу Жана.

— Мадемуазель Клер, давайте я подожду на дороге и прибегу сказать, когда мсье Жиро будет на подходе! — предложил он.

— Нет, Леон, не стоит. Фостин проголодалась — устала на прогулке. Сейчас покормлю ее супом и уложу.

Молодая женщина уже не выглядела такой подавленной. Встреча с кузиной, откровенный разговор о горестях, свалившихся на ее голову, — и к Клер вернулась ее привычная живость. Она простила Бертий — и на сердце стало легче. Теперь кузина будет часто приезжать в гости, Клер это знала наверняка. Разорванные связи восстановятся…

Матье играл с юлой, Фостин зачарованно наблюдала за ним. Он достал для девочки много игрушек из ящика, привезенного в свое время из Понриана. Вдруг мальчик поднял голову, прислушался, а потом побежал к окну.

— Автомобиль!

Он всегда старательно выговаривал это слово. Клер бросилась к двери, попутно схватив младшего брата за руку.

— Идем! Я знаю, что тебе хочется рассмотреть его вблизи!

Бертран, выключив мотор и выйдя из машины, успел сделать всего пару шагов. Молодая женщина воззрилась на него, трепеща от нетерпения.

— Ваш подопечный чувствует себя хорошо, — поспешил заверить ее Бертран. — Настолько, насколько может человек, которому только что сообщили о смерти жены. Благодарит вас за то, что приютили его девочку. Клер, мне нужно ехать, нужно подготовить документы… Прошу вас, надейтесь на лучшее!

Она поблагодарила, слегка разочарованная. Матье все это время бегал вокруг машины, не решаясь даже прикоснуться к кузову.

«А чего я ждала? — упрекнула она себя, слушая адвоката. — Что Жан пришлет признания в любви? Я для него больше не существую. Он любил Жермен и теперь страдает. Бедный Жан!»

— Клер, я заеду через пару дней. Меня беспокоит один момент — письмо Леона. Я немного знаю Дюбрёя. Он фанатик своего дела. Нужно обставить все так, чтобы судья поверил: Жан обманул вас с мсье Дрюжоном, втерся в доверие. Мы все должны придерживаться этой версии — как единственной возможной. Вы полюбили Дюмона, Базиль его приютил, но вы оба понятия не имели о прошлом парня. Только при этом условии можно понять, зачем вы дали Леону адрес Шабенов в Нормандии, и тем самым упредить возможную атаку Дюбрёя. Вплоть до лжесвидетельства, если понадобится. Я еще не говорил об этом с Дюмоном. Хотя он недоумевает, как его нашла полиция…