— Он меня возненавидит!
— Такой риск существует, но я сомневаюсь, — сказал Бертран.
Улыбнулся, поцеловал Клер в щеку.
Молодая женщина долго стояла на крыльце и смотрела, как черный автомобиль уносится в облаке дыма.
* * *
Бертий нервным движением отложила газету. Гийом надел очки и внимательно посмотрел на нее. На висках у него появилась седина. По словам жены, в тридцать он уже приобрел стариковские замашки.
— Что не так, моя кошечка?
— Вчера ночью Золя умер, отравившись угарным газом, — отвечала Бертий. — Обожаю его книги!
В статье говорится о неисправности дымохода. А может, это хорошо спланированное убийство… После дела Дрейфуса у него появилось много врагов…[40]
— Не верь слухам, дорогая! Так или иначе, его книги все равно будут продаваться. Кстати, я советовал тебе их не читать. Слишком много сцен в весьма дурном вкусе… Глупо убиваться из-за смерти совершенно чужого человека, жившего на другом конце страны!
Молодая женщина сердито отодвинула чашку с молоком. Муж часто выводил ее из себя. Вот и сейчас она заявила, гневно сверкнув глазами:
— Ну, тебе-то на все наплевать! На горе Клер, на предстоящий суд над Жаном Дюмоном, который снова перенесли на две недели. Единственное, что тебя занимает, — это счет в банке. Я буду оплакивать Эмиля Золя сколько захочу!
Гийом отпил кофе из чашки. Посмотрел на фасад дома через улицу, залитый ярким солнцем. День обещал быть погожим.
— Осень в этом году чудесная.
— В городе после обеда все равно слишком душно! Сегодня я не буду открывать магазин. Поеду лучше на мельницу!