По субботам Базиль ездил на дилижансе в Нижнюю Нормандию в гости. Жан забирал его со станции на повозке, и они ехали на ферму «Семь ветров». Иногда разговаривали о политике, чаще — о скотоводстве, сыроделии и жатве. Молодой фермер изготавливал отличный сидр и торговал им на окрестных ярмарках.

— Мсье, могу я вас попросить… — прозвучал рядом женский голос.

Официантка, темноволосая и стройная, принесла заказ — бокал белого вина. Газета Базиля занимала все пространство маленького круглого столика, и девушке некуда было его поставить.

— О, простите! — улыбнулся Базиль.

Официантка засмеялась без очевидной причины. Наверное, влюблена или просто радуется мягкому прикосновению солнца к своей молочно-белой коже… Он проводил ее взглядом и невольно помрачнел. Девушка напомнила ему Клер. Красивое умное личико, стройная фигура…

Базиль расстроился. За годы, прожитые вдали от Шаранты, воспоминания о «крошке Клеретт», как он ее мысленно называл, часто бередили ему душу.

«На старости лет становлюсь сентиментальным, — мысленно укорил он себя. — А все потому, что совесть нечиста. Я разозлился, когда она все-таки вышла за этого мерзавца Жиро, но из-за этого вычеркивать Клер из своей жизни! Можно хотя бы открытку ей послать. Насколько я ее знаю, Клер никогда и ни на кого не таила злобы. Наверняка она вспоминает меня, беспокоится…»

Базиль отхлебнул вина, прохладного и кисловатого. Узловатые пальцы его перебирали цепочку часов. Впервые за все это время он попытался понять, почему так разозлился на Клер. И ответ пришел немедленно, как озарение. Он счел себя преданным, когда она внезапно объявила, что выходит за Фредерика, отца которого, Эдуара Жиро, Базиль давно и крепко ненавидел. Тем паче что тогда они еще оплакивали Жана, считая его погибшим. Базиль рисовал себе долгий период траура, который они с Клер проживут вместе, черпая утешение во взаимной привязанности.

«Бедная девочка! А ведь она все мне объяснила! — упрекнул он себя. — Бертий с ее Данкуром срочно нужны были деньги, потом этот шантаж со стороны младшего Жиро! Он обещал пощадить Соважона, если свадьба состоится в марте. Наверняка моя девочка была в отчаянии, раз так скоро согласилась! Безрассудный поступок, своего рода прыжок в пропасть, самоотречение… Ей тогда на все было плевать, моей Клеретт! Я был в том же состоянии, когда умерла Марианна. И мне тоже хотелось сдохнуть. Но почему она не ответила Жану? Может, решила, что это будет предательством по отношению к своему богатому мужу? Да, вот это на нее похоже!»

Гнев Базиля рассеялся в свете этих размышлений, которые прежде он упорно от себя гнал. И ему стало стыдно.