И у него не возникало желание обнять штангу и целовать ее до беспамятства, доводя себя до…

- Бен!

— Да. Простите, Госпожа. — Раздевание не заняло много времени, поскольку на нем были только джинсы. Он положил их на край софы и растянулся на этом необычном для него предмете мебели. Довольно комфортно. Достаточно широко, чтобы плечам было удобно. Даже подлокотник имеется с правой стороны.

Интересно, что случилось со вторым?

У Андреевского креста Анна разложила свои инструменты для причинения боли и удовольствия. Затем она снова порылась в сумке с игрушками, достав пару ножниц, полотенце, маленькую кисточку и расческу.

— Ты собираешься меня подстричь?

На ее щеках появились очаровательные ямочки.

— Это зависит от твоего ответа.

Ему нравились его волосы, но… Возьми себя в руки, Хауген.

— Если мои длинные волосы раздражают Вас, давайте, Мэм. Мне не впервые быть коротко стриженным.

Она издала хриплый смешок.

— Я не говорила о волосах на твоей голове, сторожевой пес.

Вот дерьмо. Он с трудом сдержался, чтобы не прикрыть руками пах. Едва получилось.

— Ты хочешь побрить мой член?

— Вообще-то, да, — ее улыбка стала шире. — Видишь ли, Бенджамин, — она присела на софу рядом с ним, — я против того, чтобы у меня все лицо было в волосах, а это значит, что ты останешься без отличного глубокого минета, который я бы с удовольствием сделала.

Она будет сосать его член? С удовольствием? Он сделал медленный вдох.

— Я думал, Домины не предлагают минеты.

Она в замешательстве сдвинула брови, потом покачала головой.