К выходным многое встало на свои места. Например, Ангелина действительно была беременна. В офис я все-таки вышла, так что застала ее новый приход. Она опалила меня ледяным взглядом и привычно съехидничала:

— Здравствуй, Кирочка, как ты? Знаешь, ты меня удивила. Что в тебе еще и Державин нашел? — она брезгливо скривилась. — Ни кожи, ни рожи.

— И тебе доброго дня, Ангелина, — с хладнокровностью удава поприветствовала я ее, не обращая внимания на ее слова. Одному черту известно, как мне хотелось ответить любезностью на любезностью, но… Лину можно было пожалеть. Моя неприязнь к ней таинственным образом превратилась в сочувствие. Мне действительно было ее жаль.

Многого ли она хотела? Обыкновенного женского счастья с понравившимся ей мужчиной. Я на мгновение представила себя на ее месте. И на горизонте маячили нерадужные перспективы. Пусть она богата и известна, но разве помогло ли это? Скорее, сыграло злую шутку. Она хотела извлечь выгоду из союза с Кириллом, но не учла одного — оставаться равнодушной не получится. Ей не удалось… и, с одной стороны, я могла ее понять. Разве это не унизительно — знать, что твой мужчина не чувствует к тебе ничего? Разе не хочется видеть любовь в его глазах, чувствовать его заботу. Хочется. И не удивительно, что Лина не выдержала. Какой жесткой и расчетливой она бы ни была, она продолжала оставаться женщиной. Обыкновенной женщиной, мечтающей любить и быть любимой.

С другой же стороны, она сама пошла на такие условия. И ей ли не знать, какой человек Кирилл? Лина прекрасно знала, что ее ждет в этих отношениях, но… мы же всегда надеемся на лучшее, на то, что с нами будет по — другому? Что сумеем приручить и изменить мужчину? Ведь и я начинала общаться с Кириллом именно с такими мыслями. А потому… могла ли я осуждать Ангелину? В чем — то мы были похожи. Но между нами существовала огромная разница: я никогда не стала бы идти по головам. Целеустремленность — хорошее качество, но цель не оправдывает средства.

А Лина… Лина была отчаявшейся женщиной. Я смотрела на нее и вместо ее стервозной натуры отчего — то видела девочку, что просто борется за свое счастье. Она не могла свыкнуться с мыслью, что все кончено.

Ангелину нельзя было упрекнуть в отсутствии проницательности. Уже выходя из кабинета Кирилла, она вновь задержалась возле моего стола. Скривила тонкие губы, погладила еще незаметный живот.

— Не стоит меня жалеть, Кира. Пожалей лучше себя. Кирилл задавит тебя. Ты вновь выбрала не того мужчину. Только в отличии от твоего бывшего, когда ты ему надоешь, он не отпустит тебя так просто. Выбросит, как сломанную игрушку… помяни мои слова, Ржевская.