— А? Чё? — засмеялась Регина.

— Киса, ты меня хорошо слышала. Две полоски. Ева.

— Конечно, конечно. Бабу же из ребра Адама сделали. Как Вадя сказал, так и будет. Все, иди.

Но Вадька стоял посреди комнаты, не двигаясь, и о чем-то раздумывая.

— Иди, говорю. Думаешь, мама молчит как рыба? Она уже всем объявила, и все, так же, как и ты, с нетерпением ждут результата. Иди вниз, я приду и всё скажу.

Вадим послушался жену и спустился в кухню, где уже царило праздное оживление выходного дня. В чашках дымился кофе, аромат горячего завтрака будоражил аппетит.

— Вадим, чай или кофе?

— Чай, — сказал он, и мать поставила перед ним чашку с чаем. Он, не спрашивая, есть ли там сахар, бухнул три ложки. Ему вдруг захотелось сладкого чая. Такого сладкого, чтобы внутри растеклось сиропом и слиплось от этой непривычной сладости.

Бесконечные минуты Шамрай тянул свой чай, пока Регина, наконец, не спустилась вниз. Он приковал жадный взгляд к лицу жены, и ему показалось, что в уголках ее губ спрятался намек на улыбку. Это могло быть знаком подтверждения, положительным ответом на мучавший всех вопрос.

— Ваша очередь, — сказала она, посмотрев на Свету. Та рассмеялась, и ее смех резко выделился в общем гуле голосов.

Снова потекли разговоры, шутки, но Регина, внезапно разволновавшись, не могла различить, кто и что говорил, все слилось в какой-то неразделимый гомон, из которого она слышала лишь отдельные слова. Так странно, что столь сильное волнение охватило ее именно сейчас. Не тогда, когда только заподозрила беременность, и не вчера, когда ощутила сильнейшую тошноту, а в минуту, когда озвучила это вслух.

На ватных ногах она подошла к столу. Кивнула, согласившись на чай и яичницу с ветчиной. Почувствовав на себе сильные Вадькины руки, она вздохнула и уткнулась горящим лицом ему в шею.

— Все, не дергайте их! — как сквозь пелену прорезался громогласный голос свекрови.

— Мы любя, — посмеялся Константин Львович.

— Тихо. Теперь ждем. Просто ждем, — шепотом проговорила она, будто боялась спугнуть грядущее чудо.

* * *

Нелегко досталось им это чудо, но Регина давно уже все забыла. Забыла в своей радости, в смехе своего мужа, в улыбке их маленькой дочери. Появившись девять месяцев назад, маленькое цветущее создание подчинило себе весь их мир.

— А почему меня никто не встречает? — как будто удивленно спросил Вадим, проходя в гостиную, в комнату, которая и на гостиную-то стала не похожа, а скорее на детскую. Все в их квартире говорило, просто кричало о ребенке. Повсюду были детские вещи и игрушки.

— Некогда нам, — улыбнулась Елена Ивановна, сидя на мягком ковре рядом с внучкой. Малышка усердно теребила в руках игрушку-собачку, набитую чем-то шуршащим.