Ее выпад больно ранил его. Джейми стиснул зубы. Тщательно сдерживаемый гнев вырвался на свободу и заплескался вокруг, как знамя на ветру. Он притянул Катрину к себе, не вполне представляя, что собирается сделать.

— После всех этих месяцев… ты действительно так обо мне думаешь?

Катрина, видно, поняла, что зашла слишком далеко. — Не хотела бы, но что еще я должна думать, когда ты не слушаешь разумных доводов?

— Я слушаю, но у меня есть долг и обязанности.

— А как же твой долг и обязанности в отношении меня? Или я вообще ничего не значу?

— Конечно, значишь. — Джейми отпустил ее и отступил.

Это был путь в никуда. Он спросил себя, смогут ли они хоть когда-нибудь преодолеть разделяющий их барьер. Ему хотелось думать, что любви будет достаточно, но теперь он уже в этом сомневался.

— Ты сказала, что не хочешь, чтобы я обращался с тобой как с ребенком, Катрина. Ты хотела увидеть реальный мир во всей его сложности, где решения не всегда очевидны. Что поделаешь, это так. Я знаю, сейчас ты этого не понимаешь, но я делаю это ради тебя.

Катрина покачала головой. Подбородок ее дрожал.

— Ради меня? Ты напрасно стараешься убедить себя, что делаешь это ради чего-то другого, кроме самого себя и своего драгоценного долга перед кузеном. Ничего удивительного, что ты так одинок. Никто не может вклиниться между вами.

Джейми сжал губы, пытаясь сохранить спокойствие, но битва была уже проиграна.

— Одно никак не связано с другим.

— Напротив, связано. Ты ставишь долг перед кузеном выше своей любви ко мне.

— Боже милостивый, чего ты от меня хочешь? — резко спросил он.

— Тебя. — Она взглянула ему в глаза. — Что, если я попрошу тебя выбирать между нами? Ты выберешь меня, Джейми?

Он смерил ее долгим, пронизывающим взглядом.

— А разве ты не ставишь своего преступного брата выше меня? Что, если я тоже попрошу тебя выбирать — или брат, или я?

Как он и ожидал, ответом на его ультиматум было молчание. Подобный выбор был немыслим для обоих. Жизнь и любовь совсем не так просты.

И если Катрина не в силах этого понять, пошло оно все к черту. Джейми очень надеялся, что до этого не дойдет, что жена не потребует от него невыполнимого.

Джейми давно был на взводе, как натянутая тетива лука. Чувствуя, что сорвется, если останется хоть минутой дольше, он сказал: