Я хорошо помню разговор Вулканова с Воскресенским. И знаю, какую процедуру проходили мы с Игорем. В день ЭКО мне должны были подсадить наш с мужем оплодотворенный эмбрион, который хранился в криобазе. Клетки перепутали, и вместо него…

Родился Владик – настоящий подарок судьбы. Мой смысл жизни. Но… родной сын Тимура и Ольги.

Эта мысль не дает мне покоя. Крутится в мозгу на повторе, отравляет разум и чувства. Убивает меня, выворачивает душу наизнанку, вытряхивает из нее все светлое, что я смогла сохранить, и возвращает грязную, мрачную тряпочку на ее место.

Не мой сын.

- Невозможно, - прячу лицо в ладонях. Тихонько плачу.

- Мама, надо домой. Лечиться, - заботливо гладит меня по плечу Владик. Ковыряет пальчиками рукав пальто, фырчит взволнованно.

Дом тоже не мой. Как и мужчина, который ждет нас там.

Как несправедливо.

- Ева, приехали, - окликает меня Андрей, паркуясь у детского сада. – Тимур Викторович поручил доставить вас потом в автосервис. Правильно?

Упоминание Тимура полосует ножом по израненному, окровавленному сердцу.

Но я держусь из последних сил, не позволяя себе сорваться при Владике. Сморгнув слезы, поворачиваюсь к нему с сияющей улыбкой.

- Вот передам тебя воспитателю, потом заеду ненадолго к машинкам, - объясняю на его языке. – А вечером…

- К папе, - подсказывает мне и хлопает в ладоши. А зеленые, совсем, как у Тимура глаза, источают чистое счастье.

Как я раньше не замечала, что они настолько похожи? Вот от кого у моего малыша такие благородные черты лица, темные волосы, теплая улыбка. Что касается характера… Мне всегда казалось, что Владик своей жизнерадостностью похож на меня. Но я ошибалась.

От меня в нем нет ничего.

Ни капли крови.

Горько. Хочется кричать, чтобы о моей беде слышал весь мир. Чтобы судьба устыдилась того, что сотворила со мной.

Но я стискиваю губы.

Киваю. Не могу разочаровать сына. Не хочу, чтобы он страдал.

А я? Опять потерплю? Что ж, ради Владика я готова на любые жертвы. Лишь бы у меня никто его не отобрал. Тогда и жить будет незачем.