- Не надо, - отшатывается. - Не касайся. Не целуй. Не люби, - выставляет ладони перед собой. - Это все не мое. Я будто чужое украла. Господи, даже ребенок не… - зажимает рот ладонью, чтобы не произносить вслух то, чего боится.

- Нет же, Ева, - у меня заканчиваются доводы.

Не знаю, как убедить ее. Как успокоить. Как не потерять.

- Мам, пор-ла в детский садик, - простая фраза, произнесенная звонким голоском, мгновенно разряжает накаленную до предела атмосферу. Предотвращает взрыв, который мы с Евой могли не пережить.

Мой сын приходит мне на помощь, сам того не подозревая.

Ева меняется в лице, лихорадочно стирает слезы со щек – и только после этого поворачивается к Владику. Приседает напротив.

- Да, конечно, сейчас поедем, - целует его в щечку, приобнимает. И ее плечи предательски подрагивают.

Ева опять плачет.

- Мама заболела? – сочувственно тянет Владик.

- Немного, ураганчик, - отклонившись, она бережно поглаживает сына по волосам. Поправляет футболку, которую я надел на него с утра, пока она спала. Укладывает ладони на его животик. – Ты позавтракал? - невольно шмыгает носом.

- Мама болеет. Папа полечит, - тычет в меня крохотным пальчиком. А в зеленых озерах столько надежды и веры в меня, что чувствую себя подонком.

Как вылечить ее, если сам же сломал?

- Само пройдет, - Ева выдавливает из себя улыбку. – Иди одевайся, хорошо? Я поднимусь и помогу тебе.

Бросает на меня взгляд. Равнодушный и словно прощальный. Собирается молча последовать за сыном.

- Ева, а ты… - вопрос застревает в горле. Потому что единственно возможный в нашей ситуации ответ пугает меня до чертиков.

Она останавливается в дверном проеме, упирается ладонью в косяк.

- Я в детсад, а потом – в автосервис, - отчитывается, как подчиненная перед боссом. – Мне два готовых заказа нужно сдать клиентам, еще один закончить. А также Николая ввести в курс дела. Он обещал сегодня заехать.

- Я вас подвезу, - возвращаюсь к столу за брелоком.

- Тимур Викторович, вы не могли бы Андрея вызвать? – Ева подводит черту, а у меня ощущение, будто она меня распиливает пополам. Наживую. Без наркоза.

С другой стороны, Андрей присмотрит за ней, чтобы не наделала глупостей, и доложит мне. Не худший вариант. А Ева тем временем все обдумает. Если не примет окончательное решение, то хотя бы отвлечется за аэрографией.