— Это хрусталь? — спрашиваю я, заметив, какие они тяжелые.

— Да, схватил то, что нашел дома в шкафу. — Наполнив наши бокалы, Гаррет поднимает свой для тоста. — За то, чтобы люди продолжали меня ненавидеть, чтобы все это быстрее закончилось и нам больше не пришлось устраивать свидания в лесу.

Мы чокаемся.

Гаррет снова залезает в корзину.

— А вот и бельгийский шоколад, который я должен был подарить тебе после весенних каникул.

Я беру одну шоколадку и кладу в рот.

— Определенно это лучший шоколад на свете.

— Можешь забрать оставшийся в свою комнату. — Он ставит свой фужер. — Итак, какие планы на Пасху? Тебе есть, куда пойти в воскресенье?

— Шон приготовит поздний завтрак, так что я поеду с Харпер к нему. Там соберется целая куча народу.

— Прежде чем ехать к Шону, мне нужно, чтобы ты пришла на эту тропинку.

— Ты хочешь, чтобы на Пасху я вышла на пробежку?

— Нет, просто будь на тропинке около девяти утра. У меня для тебя сюрприз.

— Какой сюрприз может быть на тропинке?

— А ты приходи и узнаешь. Я обещал, что сделаю каждый твой праздник особенным, со всеми традициями, которые ты не дополучила в детстве. Думаю, Пасху ты тоже не праздновала?

— Нет. — Я беру еще одну шоколадку. — Но тебе необязательно продолжать всем этим заниматься.

— Почему нет? — Он подталкивает мою ногу локтем. — Я же знаю, что тебе все это нравится.

— Я никогда не говорила тебе, что мне нравятся праздники. Ты просто так думаешь, потому что праздники нравятся тебе самому.

— Может, раньше ты их и не любила, зато теперь, когда рядом есть я, тебе они нравятся.