— Не знаю, это кажется платоническим по сравнению с тем, о чем ты меня умоляла..
— Ладно, — выпалила я. — Хорошо. Но я не собираюсь сжигать свою футболку. Тебе придется преобразовать. — я сказала ему это со всей серьезностью, направляясь к кофеварке.
Его ответ был сухим шумом веселья, который дал мне понять, что этого
Я занималась приготовлением кофе, словно это требовало моего полного внимания, потому что его нагота заставляла бабочек танцевать в моем животе. Тем не менее, я отвлеклась где-то по пути и в конечном итоге уставилась на его спину.
Внезапно я решила, что мне нравятся мужские спины, хотя и не была уверена насчет пистолета, засунутого за пояс его спортивных штанов. Неудивительно, что он все еще был жив — он никогда не был безоружен. На боку у него виднелся небольшой круглый шрам, и мне стало интересно, где находились еще два пулевых ранения.
— Кто научил тебя готовить? — спросила я, разглядывая сковороду на плите.
Он повернулся и прислонился к островку, ухватившись за столешницу по обе стороны от себя.
— Ты хочешь сказать, что не умеешь готовить яичницу с беконом?
Я нахмурилась и перенесла свой вес на другую ногу.
— Ну.…
Его улыбка была лукавой и очаровательной одновременно.
— Начинаю задумываться, что получу от этого брака.
Я прикусила губу.
— Я тоже.
Он рассмеялся глубоким и сердечным смехом, от которого у меня екнуло сердце. Это был всего лишь второй искренний смех, который я услышала от него, и вдруг поняла, что могу привыкнуть к этому.
Кофе начал завариваться, наполняя кухню густым и землистым запахом. Нико купил мне хороший прибор, хотя я бы и выпила кофе на сгоревшей бензоколонке за своё исправление. Взглянув на часы, он увидел, что половина восьмого утра.
— Означает ли этот брак, что я должна посещать твою церковь?
Он улыбнулся и вытер ее ладонью.