Я покачала головой, потому что тот факт, что он мог видеть это таким образом и быть настолько индифферентным к этому, говорил мне, что он прошел через вещи, которые никто никогда не должен был проходить.

По моим губам скатилась слеза. Он слизнул ее и поцеловал меня, медленно и настойчиво, пока я не нашла в себе силы ответить ему тем же. То напряжение исчезло под давлением его рта, и образовалось ядро тепла.

Он прервал поцелуй.

— Твоя очередь.

Что?

Ох, точно. Его вопрос.

— Гм… два, — неуверенно ответила я. — Двое прикасались ко мне… там.

Он издал грубый звук.

— Dvoye mertvetsov.[108]

Я нахмурилась.

— Я не собираюсь говорить тебе о вещах, если ты планируешь убить людей из-за этого.

Его глаза потемнели.

— Один из них был Иван?

— Нет.

Взгляд его стал холодным.

— Хорошо. Они могут жить.

— Как благородно с твоей стороны, — сухо отозвалась я.

— Продолжай.

После минутного раздумья я продолжила: