— Сколько девушек у тебя было? — рявкнула я. — Уверена, что я должна заниматься сексом каждый день в течение десяти лет, чтобы соответствовать твоему числу.

Он улыбнулся.

— Три тысячи шестьсот пятьдесят два это сумма, на которую я мог бы только надеяться, если учесть високосные дни. Если нет, то минус два, и у меня будет шанс получше.

Он что, только что подсчитал в уме? Боже, это… горячо.

— Я верю в тебя, — сказала я ему. — Но будь осторожен. Одна из них может в конечном итоге что-то значить для тебя.

Слова жгли язык, как кислота.

Секунду он наблюдал за мной.

— Ya dumayu uzhe slishkom pozdno dlya etogo.[107]

Я не знала, что он сказал, но от значения его голоса у меня перехватило горло. Слова казались… странно трогательными в некотором смысле — даже когда он манипулировал мной, подчиняя с помощью сексуальных пыток.

Я не хотела рассказывать ему о своем прошлом. Не хотела думать о Картере и еще об одном человеке, которому позволила добраться до третьей базы. Мила Причал и Мила, лежащая в постели Дьявола, были настолько разными, что я боялась, что если представлю их друг другу, все вокруг меня пойдет прахом.

После тяжелого мгновения зрительного контакта, он вышел и двинулся вверх по моему телу.

— Мне нужно знать, kotyonok.

Он нежно прижался своими губами к моим, и я вздохнула ему в рот, пробуя себя на его языке. Когда он отстранился, я схватила его за волосы и попыталась оттащить назад, но он поймал мои запястья и приковал их к матрасу по обе стороны от головы. Его взгляд внезапно стал серьезным.

— Мне нужно знать все. Кто тебя целовал. Чем ты моешь голову. Сколько облизываний нужно, чтобы добраться до центра пика. — его взгляд стал жестким. — И если мне придется снова связать тебя, чтобы получить ответы, я это сделаю.

Должно было иметь значение, что он просто угрожал удержать меня, но это не имело значения. Мое сердце любило все, что он говорил, и таяло в груди, как шоколад. Было невозможно отказать Ронану, когда он показал свою полусладкую сторону. И я действительно не хотела снова быть связанной.