— Милая, это продолжается уже несколько минут. Обрати внимание.

— Хорошо.

Мы с Надей сделали вид, что разговора не было. Я потянулась за еще несколькими виноградинами. Она поставила свою наполовину полную тарелку и нахмурилась, будто ей не понравилась еда.

— А есть причина, по которой блины на вкус как бумага? — спросила Надя.

— Мила веган, — гордо объявила Кэт.

— Это… мило. — сморщенный нос Нади говорил об обратном. Она махнула рукой в сторону стола с кофе. — Здесь все веганское?

— Ага, — ответила Кэт.

Когда оперная певица осознала это, в ее глазах вспыхнуло негодование. Можно было подумать, что она голодает и у нее аллергия на все веганское, но я знала настоящую причину ее гнева. Она ненавидела тот факт, что я имела какое-то влияние на семью Ронана.

— То есть… — Надя была так взволнована, что я подумала, что она снова скажет «мило», но она остановилась и заставила себя улыбнуться. — Я действительно ценю гуманистический подход, — сказала она мне, — Но не кажется ли тебе, что это немного… эгоистично подчинять весь дом своим взглядам? — она озабоченно положила руку на мою. — Хотя я уверена, что ты об этом не подумала.

Это первый раз, когда у меня возникло желание ударить кого-то вилкой. Вместо этого я стряхнула ее руку со своей, прежде чем ее фальшь коснулась меня.

— Я не та, кто здесь устанавливает правила. Пленница, не забыла?

Она нахмурилась.

— Очевидно, персонал плохо к тебе относится… только подумай, сколько хлопот доставляет бедняжке Полине твоя диета. Она становится старше и… больше с каждым днем.

Надя бросила взгляд на живот Джианны.

— Без обид, конечно.

— Мама вовсе не толстая! — крикнула Кэт, прежде чем кто-то успел вставить хоть слово. — Она носит моего братика. А ты грубиянка!

— Кэт, что я тебе говорила? — упрекнула Джианна с легкой улыбкой.