Хотя он говорил очень спокойно, от его голоса исходил такой леденящий холод, что Элли чуть ли не в прямом смысле промерзла до костей, пока проходила по комнате и усаживалась на второй стул, находившийся в комнате. Она сидела на нем с прямой спиной и смотрела на доску разделявшего их стола.

— Ну… как ты? — Глупый вопрос, если разобраться, но ей действительно хотелось узнать, как он поживает.

— Превосходно. Спасибо, Элли, — ответил он, одарив ее сардонической улыбкой. — Моя девушка бегает по лесам с другими парнями и до такой степени мне не верит, что отказывается говорить правду. Но если не считать этого, я живу нормально. Вот недавно высший бал за историческое эссе получил…

— Картер, мне…

— Я пришел сюда не для того, чтобы слушать твои объяснения, — сказал он, перебивая ее. Потом, с минуту помолчав, добавил: — А может, и для того… Я не знаю…

В следующее мгновение она увидела, как его лицо исказилось от душевной боли, которая была под стать ее собственной. Не имея сил следить за происходившими в его лице изменениями, она снова опустила глаза и стала рассматривать свои руки, которые, как выяснилось, слегка подрагивали. И тогда, чтобы он этого не заметил, положила их на колени.

— Увидел, что ты вошла в кабинет, и решил зайти и поговорить с тобой.

Поскольку она продолжала рассматривать руки, он повысил голос:

— Посмотри на меня, Элли.

Она медленно подняла голову и посмотрела на него. Плескавшаяся в его глазах боль исчезла, уступив место арктической пустыне.

— Я слышал, что произошло на вчерашней вечеринке в развалинах замка.

У Элли перехватило горло.

— Там… Ничего особенного не произошло…

— Я не собираюсь говорить о том, что ты целовалась с Николь, а потом присоединилась к Сильвиану, протестовавшему против условий игры. Впрочем, мы можем обсудить и это, если тебе очень хочется, — сказал он. — Но меня больше интересует то, что сказала Кэти относительно Люсинды. Хочу, чтобы ты знала: я никогда никому не говорил о Люсинде и никогда никому не скажу в будущем.

Она посмотрела на него расширившимися от изумления глазами.

— Мне и в голову не могло прийти, что ты рассказал об этом Кэти!

Интенсивность ее реакции, похоже, сбила его с толку, поскольку он на секунду смешался и пару раз смигнул. Правда, сказала только одно слово: «хорошо», — после чего сделал движение, говорившее о том, что собирается встать и уйти, и добавил:

— Вот, собственно и все, что я хотел тебе сообщить.

— Картер, подожди. — Повинуясь мгновенно возникшему импульсу, она перегнулась через стол и протянула к нему руку, словно стремясь его удержать. Он отпрянул, как если бы опасался ее прикосновений; она же покраснела и убрала руку. — Неужели мы не можем поговорить хотя бы минуту?