А после нее?

А после нее стала звездой школы!

Когда она входила в какое‑нибудь школьное помещение, ученики как по команде поворачивали головы в ее сторону. Когда говорила, все внимательно ее слушали. Ребята, с которыми никогда не была знакома, демонстрировали по отношению к ней удивительную предупредительность и вежливость.

Только на тех, кто хорошо ее знал, все это не произвело особого впечатления.

— С тобой происходят удивительные вещи, — сказала однажды Рейчел, когда ученик младшего класса, находившийся под сильнейшим впечатлением от того, что звезда школы оказалась рядом с ним в комнате отдыха, принес ей чашку чая и тарелку с бисквитами, услышав выраженное ею желание «что‑нибудь слопать». — Смотри, как бы это не ударило тебе в голову!

— Или в задницу, что более вероятно, — отозвалась Элли, жуя бисквиты.

— О, Элли! Можно мне отнести твои книги? Хочешь чего‑нибудь сладенького? Позволь, я помогу тебе подкрасить губы… — не сдавалась Рейчел, продолжая над ней подсмеиваться. — У тебя такие тяжелые волосы… Разрешишь поносить их вместо тебя?

— Только не надо завидовать, — отпарировала Элли и тут же предложила ей бисквит, который Рейчел взяла сразу, правда сделав вид, что ей не больно‑то и хочется. — Тебе это не идет. К тому же вся эта катавасия не продлится слишком долго, не так ли?

— Очень на это надеюсь, — ответила с набитым ртом Рейчел. — Хотя, нельзя не признать, что бисквиты вкусные. Может, тот парнишка нам еще принесет?

— Боже! Как, оказывается, тебя легко подкупить, — заметила Элли. — Кажется, в сериале «Доктор Хаус» кто‑то сказал: «Чтобы стать тираном, иногда достаточного одного бисквита».

— Два, — подкорректировала ее Рейчел. — Я готова стать тираном за два бисквита.

Элли рассмеялась.

Впрочем, заставить ее смеяться могли сейчас только два человека: Рейчел и Зои. Джу по‑прежнему на нее дулась. Да и особых причин для веселья у нее не было, ибо в ее нынешней жизни доминировали напряжение и страх. И еще, пожалуй, печаль.

От Кристофера до сих пор не поступило никаких сообщений, хотя он и обещал, что будет поддерживать с ней контакт. И она до сих пор не рассказала Рейчел и Зои о том, что в действительности происходит в Киммерии. Рейчел она не могла сказать об этом по той простой причине, что та не посещала Ночную школу. Зои же, при всем ее уме, была слишком юна, чтобы понять все, как надо. Но время шло, и Элли становилось все труднее хранить молчание. Хотя бы потому, что, помимо Рейчел и Зои, близких людей, с которыми она могла бы разделить лежавшую на сердце тяжесть, у нее не осталось.