— О Господи!

Это зрелище на мгновение лишило Элли всех чувств и способности воспринимать окружающий мир. Ужас волной захлестнул ее.

— Джу! Я не знаю, что делать. — Собственный голос показался ей незнакомым — слишком детским, тихим и жалобным. Капавшие из глаз горячие слезы становились холодными, как только начинали стекать по щекам. На секунду она прикрыла глаза, чтобы сосредоточиться и собраться с мыслями. Надо остановить кровотечение.

— Элли…

Неожиданно послышался тихий, затрудненный шепот Джу, и Элли мгновенно распахнула глаза.

— О господи, Джу! Что случилось? Кто это с тобой сделал?

— Элли… — вновь послышался шепот Джу, такой тихий и неразборчивый, что Элли пришлось приблизить ухо к ее губам. — Это Гейб… — Она медленно облизала пересохшие губы. — Он обманул меня…

Какой же слабый у нее голос и какая же она бледная!

— Послушай! — Паника вновь нахлынула на Элли, и ей сразу стало трудно дышать. Элли боролась с начинающимся приступом, всеми силами стараясь сохранить спокойствие, ведь Джу нуждалась в ней, и она не могла себе позволить дать слабину. — Все будет хорошо. Сейчас подоспеет помощь. Ты только продержись немного, Джу… О’кей?

И в этот момент ее накрыла тьма.

* * *

Элли чувствовала, что не может пошевелить ни рукой ни ногой. Кроме того, она ничего не видела, но понимала, что каким‑то чудом движется в пространстве. Потом пришло осознание: ее несут! Кто, куда, зачем — неизвестно…

Элли закричала и попыталась высвободиться из черного мешка, который ей накинули на голову. В ней словно взорвалась адреналиновая бомба, она принялась вслепую бить в стороны ногами, обутыми в тяжелые зимние ботинки. Один раз ей удалось заехать кому‑то носком ботинка в солнечное сплетение, о чем свидетельствовали сдавленный стон и с шумом вырвавшийся из легких воздух. Удар, судя по всему, оказался весьма чувствительным, поскольку хватка похитителя заметно ослабла, и ее ноги коснулись наконец заснеженной земли. Тормозя движение каблуками ботинок, она едва не выскользнула из рук злодеев, но тут кто‑то из них нанес ей сильный удар кулаком, от которого она упала на снег, а ее ребра ожгла такая сильная боль, что на какое‑то время она вновь лишилась способности двигаться.

После этого ее подняли и понесли дальше. Но на этот раз держали куда крепче, причем рука одного из похитителей сжимала ей горло, будто в немой угрозе придушить, если она будет продолжать кричать или оказывать сопротивление.

Чуть позже знакомый до боли голос Гейба произнес:

— Будешь орать и брыкаться, тоже умрешь.

Через пару минут она услышала металлический щелчок и почувствовала, что ее затаскивают в машину. При этом она сильно ударилась плечом о дверь, а головой — о какой‑то еще предмет.