И что мне тогда делать?

Тете я пока точно ничего не скажу. Вот если Романо меня примут, тогда и сообщу своим, что я – невеста. А так незачем волновать их попусту.

Меньше всего мне хочется думать об убийцах. Честно говоря, мне хочется запереться в этом доме-крепости и не вылезать отсюда никогда. И пусть снайперы отгоняют от ворот всех подозрительных людей.

Гулять я буду с Элиасом или одна. Пусть охранники даже ходят за мной по пятам.

Все это дичь и ужасная несвобода, когда ты никому не нужна. Но стоит оказаться на прицеле, и ты смотришь на вещи совсем иначе.

***

Я иду в душ. Дверь не запираю. Если Элиас войдет и намылит меня, мне будет только сладко. А вот Элиасу вряд ли…

Хотя… есть куча альтернативных способов. Взять тот же минет. Для меня по-прежнему поразительно, что, если не засовывать прямо глубоко в горло до тошноты, это все весьма приятно.

Это прямая и неоспоримая власть над мужчиной.

Я заканчиваю мыться и насухо вытираюсь.

Проверяю смартфон. От Элиаса сообщений нет. Видимо, он внял мне и отключил камеры в комнате.

И сейчас мне даже жаль.

Зато можно одеться в какое-нибудь милое платьице и посмотреть, чем Элиас занят.

Я не собираюсь ходить в спортивных шортах только потому, что скоро приедет Аткинс.

Вот странно. Вроде этот Ричард Аткинс улыбчивый и милый. Этакий простой парень.

Но теперь его улыбка кажется мне неприятной. То ли потому что Аткинс приставучий, то ли потому что такая простота не вяжется с его финансовым положением. Подозрительно это как-то.

Элиаса в его спальне нет. Ну да. Как бы уже половина десятого.

Я обнаруживаю своего любимого мужчину в кабинете.

Господин Романо Конте выглядит восхитительно. Хоть прямо сейчас помещай его на обложку журнала о миллиардерах.