– Спасибо. – Она вытащила телефон, и я с завистью наблюдала, как она, ловко избегая других пешеходов, шла по тротуару, и ее пальцы летали по экрану.

– Готово, – сказала она. – Просто нужно, чтобы Линдси и Олстон знали, что я тоже там буду.

Я бросила на нее недоуменный взгляд:

– А почему ты сама не спросила у отца? Надеюсь, мальчиков у Олстон не будет, верно?

Она снова сморщила нос:

– Конечно нет. Просто папа в последнее время такой… колючий. Я не хотела рисковать – вдруг он сказал бы «нет», потому что я поймала его в неподходящий момент.

Я не стала с ней спорить. В последнее время свет обычно горел под дверью Джека всю ночь, и непрекращающийся стук пальцев по клавиатуре вызывал у меня чувство вины за то, что я сплю. Я знала это лишь потому, что начала каждую ночь проверять Нолу во время своих частых походов в туалет. Под его глазами залегли темные круги, а в самих глазах появился хорошо знакомый мне отстраненный взгляд, когда он бывал глубоко погружен в работу. Вот только это казалось чем-то иным. Он не просто ничего мне не рассказывал, он вообще казался каким-то скрытным. Выходя из комнаты, он запирал дверь и никогда не отвечал на звонки внутри дома. Было вполне понятно, что он пытался скрыть свой проект от Марка. Но я невольно задавалась вопросом, почему он также скрывал его от меня.

– Ты заметила, что на всех других образцах, которые мы видели в разных витринах, были имена и фамилии тех, кто их вышил? – спросила Нола, когда я вырулила с парковки. – Или хотя бы их три инициала. Почему Эванджелина вышивала только имя?

Я задумалась.

– Хороший вопрос. Я не думала об этом. Может, у твоего отца найдется идея. Наверняка знаю лишь одно: найти ее было бы намного проще, будь у нас ее фамилия.

Нола кивнула и уткнулась в свой телефон, и я всю короткую поездку домой провела в размышлениях о молчании Джека и о том, почему девушка, умершая более ста пятидесяти лет назад, оставила после себя реликвии своей жизни, но не фамилию.

Глава 25

Глава 25

Через два дня, спустившись к завтраку, я с удивлением обнаружила, что Джек ждет меня в кухне. Он был свежевыбрит и в чистой рубашке, волосы на концах все еще влажные после недавнего душа. Стоило мне увидеть его, как мое сердце, как обычно, заколотилось, но вскоре успокоилось, стоило мне подумать о том, по какой причине он может здесь быть. Либо кто-то настучал на меня по поводу тайника с пончиками, либо ему нужно было что-то со мной обсудить.

– Доброе утро, Мелли, – сказал он, выгнув на манер Ретта Батлера бровь, и отхлебнул из кружки с надписью «Лучший папа в мире», украшенной крошечными отпечатками больших пальцев.