– Ты что-то говорил? – обратилась к сыну я, всё ещё не до конца вынырнув из своих разноцветных мыслей.

– Я рассказывал тебе о том, что миссис Фокскасл пришла вчера в школу в красивом синем платье. Мэлори говорит, что платье ей подарил её папа.

Папа! Меня мгновенно кольнуло из-за предчувствия того, что сейчас тема отца снова будет аккуратно поднята этим деликатным мальчиком, но в этот момент он, по-видимому, даже не думал о том, чего я опасалась последние пять лет своей жизни и, кажется, буду опасаться всю свою оставшуюся жизнь. Внезапно он продолжил говорить совершенно о другом:

– И ещё я тебе рассказывал, что у Руди родилась сестрёнка. Руди самый старший ребёнок в своей семье, в январе ему исполнится целых шесть лет, у него уже были сестра и два брата, а здесь его мама родила ему ещё одну сестрёнку, представляешь?!

– Ничего себе, – с задумчивым видом отозвалась я, тем самым проявляя свою заинтересованность предлагаемой сыном темы.

– А ты не хотела бы родить мне братика?

– Ха! – от неожиданности я не сдержала внезапного пронзившего меня восторга. – Нет, дорогой мой, как-то не хочется.

– Жалко. А-то мне хочется. Только именно братика, если что, хорошо?

“Если что”? Моя улыбка становилась всё более широкой.

– Учту ваше пожелание, сир.

– Сир? А кто это такой?

– Ну, сир – это форма обращения к монарху в Британии и Бельгии.

– Британии и Бельгии? Это где? Далеко?

– Это за океаном.

– За нашим океаном?

– Да, за нашим.

– А кто такой монарх?

– Тот, кто носит корону.

– Но это же король.

– Короли – это монархи, а монархи – это короли, понимаешь? – отвечала я на ходу.