Я провёл в подполье ровно три недели. В заброшенной даче мной была обустроена для жилья только одна комната, расположенная в глубине дома, единственное окно которой выходило в стену стоящего напротив разрушенного сарая. Только в этой комнате крыша всё ещё не протекала во время ливневых дождей, которые зарядили беспрерывным потоком сырости и холода с двадцатых чисел октября, и окно только этой комнаты не выходило в сторону лесной дороги, с которой случайный прохожий мог бы заметить движение внутри дома.

Чем ближе октябрьские дни приближали осень к ноябрю, тем мрачнее становилась погода. Я же не мог воспользоваться автомобильной печкой, потому как хотя у меня и имелись некоторые запасы топлива, тратить их столь бездумно было бы глупо. Камин топить я тоже не мог и потому круглосуточно ходил в тёплой одежде, по ночам надевая поверх свитера ещё один, связанный из овечьей шерсти.  Хотя изначально я переживал из-за неимения возможности помыться, ситуация с отсутствием душа всё же в итоге оказалась для меня не критичной: хотя я не мог позволить себе полноценную гигиену, благодаря влажным салфеткам, антисептикам и дезодоранту, неприятного запаха и кожного зуда я всё ещё избегал.

Изначально я планировал выждать месяц, но из-за боязни подхватить в постоянной сырости серьёзную простуду, что в моём возрасте могло бы стать для меня фатальной ошибкой, и из-за непредвиденно быстро иссякающих продуктовых запасов, я решил покинуть своё укрытие на неделю раньше. Для этого я достал из бардачка новый телефон, которым обзавёлся за неделю до убийства Терезы Холт, и вставил в него сим-карту, в конце сентября сделанную мной на имя Августы без её ведома – моя дочь забыла свой паспорт в машине, что позволило мне по-быстрому воспользовался им. Обычно без присутствия владельца паспорта сим-карты не оформляются, однако я соврал, будто моя начальница попросила оформить всё без её участия и заплатил молодому парнишке сто баксов за быструю работу, так что этот вопрос у меня тоже был своевременно продуман. Хотя, может быть стоило обзавестись незарегистрированным телефоном.

Прежде чем высовываться на белый свет, мне необходимо было узнать, как там обстоят дела. Включив мобильный интернет, я вбил в поисковую строку браузера всего три слова: “Больничный Стрелок Роара”. Статей, посвященных моей личности, было так много и многие из них были опубликованы столь известными издательствами, что на моём лице постепенно начала растягиваться неконтролируемая улыбка. Прочтя пару статей о себе, найдя в каждой значительные преувеличения, я немного остыл читая о следователях Арнольде Риде и Пейтон Пайк. Пресса так превозносила этих двух “молодых гениев”, как газетчики их прозвали, что читать хвалебные оды в их честь было откровенно тошно. Статьи о Риде и Пайк выходили под громкими заголовками: “Они разоблачили тех, кого на протяжении трёх десятилетий не могла вычислить вся полиция штата Мэн!”; “Арнольд Рид – страшный сон маньяков!”; “Пейтон Пайк – сильная женщина, утёршая нос слабым мужчинам!”; “Доджливый маньяк или Больничный Стрелок: кто станет сложнее для Рида?”; “Стрелок будет пойман самой сексуальной женщиной Роара!”. Мелкая же статья о смерти Лурдес меня окончательно расстроила. Я не надеялся на то, что эта женщина может всё ещё быть живой, и всё же её глаза, смотрящие на меня с экрана телефона с холодным отстранением, навеяли на меня много незабываемых воспоминаний… Любовно скользнув пальцем по лицу когда-то любимой мной женщины, я сделал скриншот её фотографии, установил его на экран блокировки телефона и продолжил просеивать информацию по текущему положению дел. Очевидно, о причастности Лурдес Крайтон к Стрелку и в принципе о её тёмном прошлом прессе стало известно уже спустя сутки после её смерти. Фотографии с похорон миссис Крайтон показывали горькую реальность: попрощаться с усопшей пришли только Августа в компании Марка, и кроме них, священника, пары землекопов и тучи прячущихся в кустах, откровенно плохо замаскированных фотографов, на церемонии погребения больше никого не присутствовало. Августа выглядела подавленной и была очень бледна, Марк обнимал её за плечи. Интересно, на тот момент она уже знала, чья кровь течёт в её жилах?..