Утро встретило засухой во рту и сильной головной болью. Накинув одеяло на голову, он застонал, вспомнив институтские годы. Как давно он не напивался. Но тогда была другая причина – веселье, сейчас он вырос, и причина стала иная – безвыходность. Ситуация оказалась критической, впору кричать Mayday.

Мысли рвали мозг на части. От них не было спасения. Желание только одно – уснуть и проснуться лет через пять. Может, этого времени хватит, чтобы успокоить себя? Или лучше подняться на борт своего самолета, сесть в капитанское кресло, включить двигатели, разгоняя самолет по полосе и подняться в небо. Он всегда находил успокоение в небе. Только теперь все сложнее. Теперь он не один покоряет его, на борту девушка, которую он желал с такой силой, что отказался от тихой, спокойной жизни.

Как теперь быть? Видеть ее каждый день, желать, думать и… не иметь. Арчер прав, надо было отдать ее в другой экипаж. Но не видеть Оливию будет гораздо мучительней, чем ощущать ее присутствие каждый день. Даниэль вымученно вздохнул. Оливия Паркер ненавидит его, пусть ненавидит, так будет легче.

К обеду он спустился вниз. Молча. Прошел по этажу как привидение. Мать проводила его взглядом, боясь задать вопрос. Но молчание сына, который вчера должен был сделать предложение девушке, пугало ее. Даниэль был сам на себя не похож: растрепанный, небритый и, кажется, еще пьяный.

– Она отказала тебе?

Даниэль, хмурясь, посмотрел на нее, и только сейчас Мария заметила темные круги у него под глазами. Где был ее сын всю ночь?

– Я отказал ей, – монотонным голосом произнес он.

В комнату вбежала Сильвия, но, увидев подобие брата, вскрикнула от неожиданности:

– Бог мой! Мама, что с ним?

Даниэль даже усмехнулся, желание увидеть себя в зеркале все возрастало. Он налил в стакан воды и залпом выпил. Этого показалось мало, и он повторил.

– Свадьбы не будет, твой брат сошел с ума.

– Святые небеса! – взмолилась Сильвия. – Неужели в твоем мозгу просветление! Почему ты в таком виде? Ты пьян? Не пойму, празднуешь ты или грустишь?

Столько вопросов от одного человека он не мог осилить с первого раза. Но попытался ответить хотя бы на один:

– Я еще не думал над этим.

– Как восприняла эту новость Паула? – не унималась Сильвия, желая знать все подробности.

– Плакала. – Язык заплетался. Кажется, алкоголь еще действовал. – Плакала и плакала. Много плакала. Все время плакала. Столько слез от одного человека я никогда не видел.

– Понятно, – вынесла свой вердикт сестра и посмотрела на мать: – Ему надо проспаться.

Даниэль кивнул, допивая воду. Желательно до самого отъезда.