То, с каким видом Оливер сказал это, вызывает новую волну беспокойства.

– Что-то не так? Она ведь пришла в себя? Теперь ведь все в порядке?

– Да, её жизни ничто не угрожает. Но…

– Что? Что с ней не так?

– У неё поврежден локтевой сустав. Сильнее, чем мы предполагали вначале.

– И? – спрашиваю я, хотя уже догадываюсь, что он ответит.

– Конец танцевальной карьере, – Оливер кивает головой, словно заевший болванчик.

– У-ух-х-х, – растягиваю я, зарывая пальцы в и так уже торчащие волосы.

Я опускаюсь на стул. Танцы для Яны – все. Она плакала, когда думала, что у неё не хватит сил вернуться на сцену. Что же с ней сейчас? Ведь теперь Яна точно не вернется на свой заслуженный пьедестал.

– Она знает?

Оливер продолжает кивать. Он переживает сильнее, чем я думал.

Я никогда не задумывался, как он к ней относится. Ладят ли они? Как уживаются под одной крышей? Её мама ведь оставила их с отцом, чтобы выйти за мистера Палмера.

– Как она отреагировала?

– Спокойнее, чем мы ожидали. С ней сейчас Жаки и Ник…

– Жаки и Ник? Они прилетели?

– Да, вчера. Они её поддержка.

– Это я должен быть её поддержкой! Что вообще делают эти чертовы адвокаты! Чем они занимаются?

– Все не так просто…

– Да знаю я! Просто, – я ставлю локоть на стол, бьюсь лбом о кисть руки, – это невыносимо! Она там! Что, если она думает, что я снова кинул её?

– Она знает, где ты.