– Что? Какого чёрта вы ей сказали?

– Яна может быть очень настойчива, – Оливер поджал губы. – Она требовала ответить, где ты, предположив, что серьезно пострадал или бросил её. Так что, не так уж и плохо, что Яна знает, что ты жив, здоров и не думаешь сбегать.

Даже лежа с разбитой головой, моя девочка переживает за меня. Не знаю, как реагировать на это – радоваться или злиться.

* * *

– На выход! – прокричал охранник, открывая дверь камеры.

– Кто-то пришел? – спрашиваю я громилу.

– Нет, выпускают под залог. Радуйся, что у твоей семьи достаточно бабла! И такие, как ты, могут спокойно расхаживать по улицам.

В любой другой ситуации эти его издевательские фразы выбесили бы меня. Но прошла уже целая неделя, как Яна очнулась! Я не мог дождаться, когда смогу увидеть её. Часы тянулись, словно месяцы. Я уже готов был выть и лазить по стенам. Пару сотню раз даже приходили мысли о побеге.

Меня встретил Оливер и папа. Отец обнял меня, похлопал по спине. Я сконфужено ответил ему. Оливер широко улыбался, светясь, словно фея.

Что-то изменилось?

– Мне нужно к Яне.

– Это все, что ты можешь сказать своему отцу, выйдя из тюрьмы? – Закряхтел он. – Не густо.

– К Яне, – повторил я.

Я открываю дверь в палату. Яна сидит на постели. Её голова, точнее макушка, перебинтована, на локте тоже повязка.

Кожа кажется бледной. На лице нет косметики, под глазами синие круги.

Я даже уверен, что она похудела. Но, несмотря на все это, Яна остаётся самой красивой девушкой из всех, что я встречал.

Возле неё, на диванчике, сидели два голубка – Жаки и Ник. Между ними тремя велась оживленная дискуссия.

– Я против! – возмущенно сопел Ник.

– Это не тебе решать! – парирует Жаки.

– Вспомни, чем все закончилось в последний раз?