— Конечно же. У меня были скрытые мотивы, — ухмыльнулся он, привлекая внимание Беллы.

— Какие? — с любопытством спросила она, и Эдвард указал на белый топ, который был на ней в тот день.

— Я хотел увидеть твой лифчик, — честно ответил он, и Белла легонько шлепнула его по руке.

— Извращенец, — обвинила она Эдварда, и он прижал ее к груди.

— Сама извращенка. К тому же, мне было четырнадцать. Любой мальчишка в таком возрасте сделал бы то же самое, — улыбнулся он, щелкнув ее по носу. — Но это была не единственная причина.

— Да неужели? — неверяще поинтересовалась Белла.

— Ты не помнишь, зачем тогда пришла ко мне домой? — спросил он, крепче прижимая ее к своей груди. Увидев, что она отрицательно качает головой, он продолжил: — Тогда ты только узнала, что не нравишься тому парню из мороженицы, как его там, Тэд, Тод, Том…

— Ого, — выдохнула Белла, — я совсем забыла об этом. Я была так расстроена, что проехала на велосипеде всю дорогу от мороженицы до твоего дома.

— Да, и ты плакала. Я едва мог разобрать, что ты говорила сквозь всхлипы, слезы и сопли, которые ручьем текли по твоему лицу, — усмехнулся он, и Белла бросила на него гневный взгляд, но все же не смогла не рассмеяться вместе с ним.

— Я, наверное, выглядела просто потрясно, — пошутила она, и Эдвард закружил ее по комнате.

— Ты была такой грустной, что мне это было невыносимо на это смотреть. Впрочем, и теперь ничего не изменилось. Поэтому когда я увидел в тот день, что начинается дождь, то позвал тебя на улицу. Тут ты выглядела такой счастливой, — снова указал он на фото.

— Ну, тебе удалось развеять мою грусть. Я не вспоминала о том случае до сегодняшнего дня.

— Этого я и добивался.

Они оба молчали, пока Белла не села на кровать. Она вытянулась на ней так, как сделал бы, если бы была подростком.

— Черт, — пробормотал Эдвард, ложась рядом с ней. — До сих пор матрац жесткий как доска.

— А мне он нравится. Хотелось бы мне забрать его домой, но он слишком маленький для моей постели.

— Который час? — спросил Эдвард, и Белла потянулась к прикроватной тумбочке за будильником, который стоял тут со времен школы.

— Сейчас час, два или три. Зависит от того, переводил ли папа часы на летнее время последние четыре года.

— Значит два, — сказал Эдвард. — Я смотрел на часы в машине, когда мы отъезжали от утеса. Был почти час.

— Мы так долго там пробыли?