Я размышляю над его словами, и почему-то мне в мысли приходит папа. Мы абсолютно точно диаметрально противоположны с ним. Но есть ли у нас общий радиус? Может, иногда люди настолько не подходят друг другу, что не спасает даже то, что они родственники? И это не плохо и не хорошо, просто нужно найти какую-то нейтральную точку соприкосновения. Или вовсе не соприкасаться для всеобщего благополучия.

— Да, наверное, — отвечаю я потерянно.

— Все в порядке?

— Да, все прекрасно. — Я целую его в шею.

— Я отвезу тебя, поэтому ты останешься лежать здесь еще как минимум десять минут. Мне еще нужно поцеловать тебя на моем балконе. Я мечтал об этом слишком долго, чтобы ты ушла из этой квартиры, не побывав на нем, — серьезно произносит Леви, словно зачитывает протокол.

— Ваши требования слишком серьезны, но мне придется с ними справиться. — Я пробегаю руками от его плеч вниз по позвоночнику, обхватывая за талию, которая намного уже плеч. У него всего еще идеальное телосложения пловца. — Ты плаваешь?

— Да, каждый день перед работой. Но не сегодня, потому что я заменю вид физической нагрузки. — Его рука блуждает по моей пояснице, когда он устраивается между бедер. Желудок опускается к ногам, когда Леви проводит костяшками пальцев по груди, а все ответы на ранее сказанные слова прерываются властным поцелуем.

***

Как и ожидалось, я опаздываю на занятия, потому что нам еще пришлось заезжать ко мне домой для того, чтобы переодеться. Валери встречает меня хмурым видом, постукивая ногой. На ней солнцезащитные очки, хотя на улице нет ни намека на солнце. Мы поднимаемся по лестнице академии, а она все еще пребывает в своем пляжном образе.

— Может, снимешь очки?

— Ага, — произносит она, морща нос.

Валери медленно снимает очки, а я непроизвольно ахаю от увиденного. Что с ней, черт возьми? От виска до левого глаза тянется огромный синяк цвета галактики. Она нервно прикрывает его волосами, но я не даю ей этого сделать.

— Прежде чем ты устроишь допрос, я скажу: это была просто дверь. Клянусь. Это случилось прямо перед нашим вчерашним разговором в фейстайм, поэтому я показывала только один глаз.

Если бы я не знала ее так хорошо, то поверила бы каждому слову. Потому что она действительно так убедительно говорит, что даже детектор лжи не среагировал бы на ее изменение пульса.

— Ты врешь мне, Валери.

— Нет!

— Да.

Мы ведем битву взглядов, в которой нет равных нам обоим.

— Говори, — не прерывая зрительного контакта, приказываю я.

— Я все сказала, — с прежней уверенностью отвечает она, сжимая кулаки.