– Но разве вы хотели поговорить не потому, что расследуете исчезновение Джульетты?

– Верно, – соглашаюсь я и тут же поправляюсь: – Но не только.

Ведь если Тревор невиновен, мы по-прежнему не знаем, что случилось с Джульеттой.

– И мне нужно точно знать, что ты уверена: именно Тревор тогда увез Джульетту.

Уилла снова начинает рисовать пальцем ноги круги на земле:

– Ну, он ведь мог это сделать? – Это вопрос, а не ответ. Она явно что-то недоговаривает.

– Послушай, Уилла, если ты не уверена, что это Тревор, нужно сказать полицейским. Тебе ничего не грозит – они поймут. Иногда свидетели меняют показания, так бывает.

Она качает головой, и ее волосы рассыпаются по плечам.

– Я не могу.

– Но если ты не уверена, что это он…

Я произношу это так резко, что Уилла вздрагивает. Может, я и перегнула палку, но речь о жизни молодого парня. Если Уилла действительно не видела Тревора в тот день, когда пропала Джульетта, это важно. Это означает, что он, скорее всего, невиновен. И мы до сих пор не знаем, что с Джульеттой.

Я делаю глубокий вдох, стараясь подавить раздражение:

– Послушай, Уилла, я знаю, ты стараешься изо всех сил. Быть свидетелем в таком деле – большая ответственность. Я понимаю, что на тебя надавили, и просто хочу, чтобы ты не торопилась с выводами, если не уверена или не помнишь. Никто не станет тебя обвинять.

Я еще не закончила, а Уилла уже качает головой. Ее глаза снова встречаются с моими, и теперь я вижу в них страх.

– Вы не понимаете. Мэнди разозлится, если я не скажу то же самое, что и она.

Как странно и неожиданно…

– Разве Мэнди не захочет, чтобы ты сказала правду?

Уилла фыркает:

– Для Мэнди важна преданность. И если пойти против нее… – Она замолкает, прикусив нижнюю губу, и ее бросает в дрожь. Она напугана. Это понятно и по ее голосу и по ее позе: она ежится и поднимает плечи, словно защищаясь.

Я уже навидалась женщин с таким настороженным выражением лица. Я и сама была такой, пока жила с Мэлвином и боялась его. Боялась того, что он может от меня потребовать и сделать со мной.