– Рада знакомству, – тяжело выдохнула Марина. – Голова кружится. Я, пожалуй, пойду.

– Подожди, милая! Твои палатки слишком далеко, а в лагере полно пьяной шляхты. Я вызову охрану.

– Не изволь беспокоиться, государь, – прогудел Иван Заруцкий. – Я провожу.

– Полагаюсь на тебя, Иван Мартынович, – наконец отпустил локти супруги Дмитрий. – Дорогая моя, до завтра! Отдыхай, у тебя был долгий день.

– До завтра, мой дорогой, – согласилась Марина и подала руку воеводе.

На улице оказалось зябко, дул холодный с моросью ветер, и женщина невольно ускорила шаг.

– Разве нам не нужно подождать твоей свиты, государыня? – удивился воевода.

– Это же бал, – отмахнулась Марина. – Бал всегда завершается приключением. Пусть веселятся.

– Значит, у нас приключение? – повеселел казачий атаман.

– Ночь, костры, мы вдвоем. Разве нет?

– Ой, а это тут кто? – поднялся из соломы кто-то темный, но воевода небрежно пихнул его обратно на землю.

– Да уж, тут может случиться всякое, – мрачно согласился Заруцкий.

По счастью, вскоре впереди появились палатки с гербами Мнишеков: рыцарский щит со страусовыми перьями. Марина торопливо нырнула в свою и с облегчением повела плечами. В очаге, в центре шатра, горел костер, так что было тепло и светло. Справа от входа стоял стол и скамья перед ним, слева – два сундука, дальше – тряпичные узлы. Постели царица не увидела, как и прислуги. Похоже, дворня не успела разобрать вещи, ее на что-то отвлекли.

– Еще раз прошу прощения, государыня, за неуклюжесть, – склонил голову воевода. – Я ничего не видел.

– Ты о чем, Иван Мартынович? – не поняла Марина.

– Ну, когда ты на меня села… Я ничего не видел…

– Совсем? – И тут шальной шкодливый бес кольнул подвыпившую молодую женщину веселым желанием слегка скромного воеводу подразнить. Царица поставила ногу на скамью и немного приподняла край юбки: – Не видел даже этого?

Атаман отрицательно покачал головой.

– И этого? – Женщина сдвинула край юбки выше. А потом еще чуть-чуть, почти до колена: – И этого?

– Паук… – спокойно ответил мужчина.